Б Отечества… (СИ)

— Получается, вам это покушение выгодно? — прервал меня немолодой репортёр, говорящий на французском с отчётливыми американским акцентом.

— Если только тактически, — не отрицаю вовсе уж очевидного, — При выстраивании хоть сколько-нибудь долгосрочной стратегии, а я склонен именно к такого рода действиям, эти покушения очень сильно мне мешают.

— Поверьте, — кривлюсь в усмешке, — я сумел бы найти менее опасные информационные поводы для того, чтобы привлечь внимание прессы!

В толпе засмеялись, пошли шутки про «Романовские задницы», и в общем, это моё утверждение восприняли благосклонно. Были, разумеется, и недовольные, а также проплаченные, но их голоса в этот раз оказались в меньшинстве.

— Месье Пыжофф, что вы скажете о ваших несостоявшихся убийцах и вашей позиции?! В чем, собственно, ваши разногласия!? — протиснувшись вперёд, выкрикнула девушка.

— Я считаю, что у любого человека есть неотъемлемые права, а они полагают, что права есть у совершенно конкретных людей, а всех остальных — обязанности, — ещё раз говорю я, — Но ничто не свернёт нас на пути к Свободе! Мы не должны позволить страху встать у нас на пути[vii]!

— Месье Пыжов, — вперёд протискивается Щеглеватов, — вы считаете, что покушения на вас — попытка заставить замолчать не только вас, как одного из лидеров Российского студенчества, но и всё студенчество, всю молодёжь Российской Республики?

— Да, чёрт подери! — не задерживаюсь с ответом я, искренне благодарный за столь своевременный вопрос, — Эти люди, отчаянно цепляющиеся за ускользающую власть, готовы на всё!

— Но разве они не ваши союзники в борьбе с большевизмом?! — выкрикивает из задних рядов кто-то, оставшийся безымянным.

— Союзники? — немного театрально задумываюсь и качаю головой, — Едва ли! Их цель — не победа над большевистскими фанатиками[viii], организовавшими переворот. Повторюсь! Цель этих людей — вернуть себе власть, уничтожив робкие ростки демократических институтов, едва пробившиеся в нашей стране.

— Они хотят, как и прежде, стоять НАД Законом, — выделив голосом, делаю небольшую паузу, обводя собравшихся взглядом, — Они хотят, чтобы люди, лишённые права голоса, платили налоги и повиновались правительству, которое никак не отвечает перед ними!

— Да! Они много говорят о необходимости борьбы с большевистской угрозой, о необходимости сплотиться. Но много ли веры их обещаниям, если они уже сейчас требуют себе диктаторских полномочий, отвергая не только Дух, но и Букву и Демократии?!

— Союзники ли? — качаю головой, — Едва ли! Своими действиями, своей попыткой ввести диктатуру и уничтожить любое инакомыслие, только ожесточают население!

— Вы хотите сказать, — выскочил какой-то бойкий господин с горящими глазами и итальянским акцентом, — что русские офицеры являются противниками Демократии?!

— Да нет же! Нет, чёрт подери! Я говорю о совершенно конкретных личностях, готовых пойти на любые преступления, лишь бы удержать власть! О людях, готовых пойти по трупам, готовых стоять по колено в крови, не защищая свою Родину, а единственно — образ жизни, привилегии, возможность стоять над Законом!

— Большинство офицеров — люди порядочные…

« — Х-ха!»

… и стоят на стороне демократии. Но привычка к субординации, почтение к высоким чинам и полное непонимание политических реалий приводят их под знамёна негодяев и подлецов!

— Сюр! — восклицаю я, — Но таковые реалии Гражданской Войны в современной России! Я призываю всех офицеров задуматься, на чьей же стороне они воюют!

Пауза… и я заговорил медленно, роняя слова.

— Если командование говорит вам о необходимости диктатуры, без которой погибнет Россия. О ненависти ко всем инакомыслящим. О необходимости карать, приводить к повиновению, необходимости массовых расстрелов…

— … задумайтесь! Вы уверены, что выбрали правильную сторону?

[i]«Красиво и сладко умереть за отечество». — Гораций, Carmina III 2, 13. Часто использовавшийся в газетах Первой мировой войны лозунг; также заглавие горько ироничного стихотворения английского поэта Уилфреда Оуэна «Dulce Et Decorum Est» об этой войне.

[ii]Говардский университет (англ. Howard University) — американскийчастный исторически чёрный университет. Расположен в городе Вашингтоне.

[iii] Адъютант французской жандармерии в переводе на привычные нам звания — старшина.

[iv]Сатори[1] (яп. , сатори; кит. , у; санскр. , самбодхи, букв. — «просветление») — в медитативной практике дзэн — внутреннее персональное переживание опыта постижения истинной природы через достижение «состояния одной мысли»

[v] Корпуса — то есть Экспедиционного Корпуса, на основе которого и сформировали потом Русский Легион Чести.

[vi] Уже писал, но повторюсь — практика заложников для армии Российской Империи не была чем-то новым. Желающие могут почитать о покорении Кавказа и Средней Азии.