b9ed2b7c2773489858e7598835137468

Из тринадцати газлифтных компрессорных на Самотлоре две японских, десять французских и одна отечественная – эту уж под конец построили.

Соответственно, в начале восьмидесятых в Нижневартовске постоянно

крутилось несколько десятков французских специалистов. Жили они в

гостинице “Дружба”, это в первом микрорайоне, недалеко от

объединения нефтяников. Есть еще одна гостиница для иностранных

специалистов – в пятом микрорайоне возле объединения

“Сибнефтегазпереработка”, живут там японцы, американцы, канадцы.

Однако, для меня лично важнее, что та гостиница занимает второй и

третий подъезды дома 34-А по улице Мира, а в четвертом подъезде на

пятом этаже наша квартира.

То есть – по лету, когда после окончания отопительного сезона во всем

городе сразу высыхают и краны горячей воды, в четырех домах можно

душ принимать как бы и зимой: в нашем; в том, где как раз помянутая

“Дружба”; в “Дворянском Гнезде” на улице Победы, где горкомовские

квартиры. Ну и, конечно, в деревянной гостинице “Самотлор” на обском

берегу, где сам Сами Знаете Кто останавливается, когда с рабочим

визитом к нефтяникам Сибири прилетает? Чудес, конечно, не бывает.

Просто – в подвалах электробойлеры стоят. Мне бы такого сроду не

положено, но ... . Когда-то ж должно свезти? Естественно, наши друзья

по этому случаю регулярно в гости приходят со своей мочалкой. Нам не

жалко, но был однажды нервный случай, когда приятель наш намылился, а вода возьми и закончись. Это в юморных романах смешно – а в жизни

не особенно. С тех пор сначала резервный тазик набирается, а уж потом

начинаешь мыться.

В эти гостиницы, конечно, особенно в гости не находишься. То есть, не

то, что в московском “Метрополе”. Цербера-швейцара из отставных

гэбэшников при входе не установлено. Но зато – город маленький, все

всех знают. Местным комитетчикам делать абсолютно нечего, маются –

чем бы таким заняться, чтобы деятельность оказать. Так что ... .

Переводчицы, те, разумеется, и днем, и ночью. Но им, понятно, приходится что-то вроде отчета регулярно представлять. Но дело того

стоит. Не говоря о заветной мечте – а вдруг в конце концов с собой во

Францию заберут, но и костюмчики на них очень вполне, да вот наш

дружок Вова Почтаренко докладывает, что и под костюмчиками всё

строго французского производства.

Я-то как раз в “Дружбе” побывал несколько раз, но это такое дело –

работа. Участвовал в переговорах между

Technip

и

Нижневартовскнефтегазом. Откуда и французов знаю, в том числе моего, как Валерка Ярмизин говорит, почти однофамильца – мсьё Рене

45

Сергей Эйгенсон (Марко Поло) Эйбельсона из Страсбура. Такая в конце-концов оказалась сволочь! Я-то

не присутствовал, а Валера как раз был на прощальном банкете перед

ихним отъездом, когда этот самый Рене поднял тост - “За то, чтобы

работать, как у вас, а получать, как у нас!”. А так – сразу и не скажешь, что такая злобная антисоветская сука. Толковый пацан, по приборам

спец. Конечно, как у всех французов, с некоторым преувеличением

уровня своих познаний и недооценкой собеседника. Кофе, как они все, большой любитель. Тут такое дело, что текниповцы быстро просекли –

когда предлагают кофе и спрашивают, нет ли, мол, желания к кофею

коньяку или водки, то коньяк квантуется по двадцать пять грамм, а для

водки у хозяев одна есть единица измерения – сотская. То есть –

выпьешь пару чашечек кофе поближе к дежене, а уже и хорошо. Но, между прочим, стакан хорошо держат, пожалуй, что получше нас с вами.

Может, правда, потому, что холява.

Еще в память запал их собственный переводчик, которого Технип с

собой из дому привез. Ну, начнем, с того, что фамилия у него Николаев, что, согласитесь, для француза не вполне обычно. Но, конечно, и ничего

сверхъестественного тоже тут нет. Мало ли народу от Буденного бежало, осело во Франции и нарожало там деток? Во-вторых, Андре оказался

живописцем. То есть, он окончил Эколь Политекник, как инженер-

турбинист, а потом учился в художественной студии. В результате, трудовой его путь так и определился знанием русского языка, образованием гидравлика и страстью к живописи. Вот он нанимался

туда, где есть не просто совместная советско-французская затея, а еще и

нужны его специальные знания, деньги, конечно, получал

соответствующие его уникальному набору квалификаций инженера-

переводчика, так работал несколько лет до окончания проекта. Потом на

заработанные деньги несколько лет занимался любимым искусством. Ну, и по новому кругу. В Нижневартовске как раз был очередной

накопительный цикл.

Спросите – откуда я это все знаю? От Зозули, нашего общего с Андре

знакомого. То есть, мы-то с Миколой еще в 76ом почти одновременно в