Ба (СИ)

- Ну, Библия не считалась за "читать" возможно. Бабушка рассказывала, что кто-то из нашей семьи служил в храме. И Алёну при храме учили, может быть.

- Надо её дух призвать, - подмигнула мне подруга. - Помнишь, как в началке Пиковую даму вызывали?

- Помню, как ты выпрыгнула из окна второго этажа, когда дверь от сквозняка хлопнула, - стукнула я Сашу по плечу.

Саша стукнула меня в ответ и громко захихикала, так что англичанке пришлось влепить нам в дневники по замечанию.

***

Прошла осень, наступила зима, а я давно забыла про книгу из проданного деревенского дома.

Но однажды, торопясь в выходной день на подготовительные курсы, я случайно наткнулась на молитвенник в ящике стола. Вокруг книги ворохом валялись крошки истлевшей жёлтой бумаги, но я лишь запихнула всё глубже в стол, поняв, что времени на уборку нет.

Сидя в холодном метро между бабушкой, вяжущей рыжий шарф, и мужчиной, разбивающим кристаллы на смартфоне, я подумала: "Алёна, а что бы ты сказала, если бы была здесь?"

Я оглядела вагон, полный уставших, но сытых и здоровых людей. Была ли Алёна сыта посреди зимы в деревне за триста вёрст от Москвы? Была ли она тепло одета? Торопилась ли она куда-нибудь двести лет назад, как сейчас торопится её прапраправнучка Илона? Сколько бы ей потребовалось времени, чтобы смириться с необходимостью ехать в подземном поезде на курсы по ненавистной математике?

"Смотри, вот он, двадцать первый век, - говорила про себя я, глядя перед собой на парня в ярко-красных наушниках. - У нас неплохо, тебе бы понравилось. Интересно, ты знаешь, что такое музыка?"

"Разумеется, знаю, - ответила я сама себе, играя роль Алёны. - Дорогая, невозможно перетерпеть летнюю страду без песен".

Мои курсы находились на Пушкинском бульваре, и, выбегая из метро, я оглядывалась и думала:

"А вот и Москва. Ты её никогда и не видела, наверное?"

"Из деревни далеко-то не поглядишь, - ответила я за Алёну. - Да и кто отпустит? Вот, с отцом была давеча в Твери на базаре, так он говорит, что делать девке в городе нечего".

"Это Пушкин, - думала я, пробегая мимо памятника. - Знаешь такого?"

"Откуда знать-то? Но памятник большой, а я в Твери маленький видала".

"А в Твери кому памятник?" - удивилась я и поняла, что хоть в Твери никогда не была, но вполне представляю её старые улицы и покосившиеся особнячки.

"Да кто его знает! Дворянину какому-нибудь".

"А ты, получается, крепостная?" - сочувственно спросила я, минуя театр мюзиклов и забегая в нужный дом.

"А как же! - почему-то гордо ответила я за Алёну. - Но дворянский дом у нас прямёхенько через дорогу. Рядом с нашей хатой и князьям жить не срамно, такой терем отец построил!"

Вспомнив покосившийся сруб дачного дома, я усмехнулась.

Вбежав в класс математики, я извинилась за опоздание и забыла про разговор с воображаемой родственницей.

***

- Импрессионисты гордились свежим взглядом на мир, - декламировала лысая учительница по ИЗО, задумчиво глядя в окно. - Они могли нарисовать картину за десять минут, и я хочу от вас того же. Оглядите наш класс свежим взглядом, выберите любой предмет и запечатлейте его.

- Она не обидится, если я выберу её? - нахмурилась Саша, глядя на учительницу. - И запечатлею в виде кошки-сфинкса. Похожа на мою Фиалку, такая же гадина.

- Думаю, сойдёт, - усмехнулась я, - она любит самые неадекватные работы. Помнишь, как она превозносила Серёжино художество с одной кляксой на листе?

- Ах, Серёжину... - Саша мечтательно уставилась на затылок Серёжи за первой партой, а я лишь закатила глаза. При упоминании о Серёже Саша теряла связь с реальностью, как космический зонд Вояджер-1 с Землёй.

"Интересно, ты когда-нибудь рисовала?" - мысленно спросила я Алёну, дабы прекратить представлять, как Саша улетает за пределы Солнечной Системы.

"Все рисуют, - ответила я за Алёну, - у меня не было красок, как у тебя, но мы с братьями и сёстрами возились в глине, как дождь проходил. Тогда и художничали".

"И что рисовали?"

"Да всё подряд. Солнце, деревья, отца с мамкой, церковь у дому. Вот Федот рисовал на загляденье, да давеча помер от холеры".

- Неплохо! - похвалила учительница, глядя на мою картину.

На учительском столе стояла женская гипсовая голова для портретов. Недавно по её лбу пошла трещина, и я нарисовала рядом две головы: одну с трещиной, другую - без.

- Я бы назвала эту картину "Memento mori", - вдохновлённо продолжала учительница.

- Моменто что? - не поняла я.

- "Помни о смерти", - презрительно бросила учительница. - Ты, очевидно, сама не поняла какую глубину вложила в картину. Это действительно... новый взгляд.

Мне показалось, что учительница смахнула слезу, отходя к следующей парте и ругая одноклассника за банально нарисованный кактус.

- Чего это она? - нахмурилась Саша.

Я могла лишь пожать плечами.

***

"Так, что происходит?" - недоумевал у меня в голове голос Алёны на физике.

"Да если бы я знала", - ответила я, автоматически переписывая с доски ход решения задачи.