Бааль Шем-Тов. Личность. Чудеса. Легенды. Учение хасидизма

Доходили ли до Бешта, в глушь его уединения, отголоски из жизни общественной? Знал ли он о тех мистических движениях, которые происходили в духовной жизни польских евреев в те годы, когда он, одинокий бродил по склонам и ущельям Карпатов?

Вероятно, знал, ибо то время было слишком смутное н необыкновенное. Тайная саббатианская ересь все более распространялась в Подолии и Галиции, переходя то в крайнее религиозное отшельничество, то в восторженную разнузданность. Из «Введения» мы уже знаем, что в 1722 г. объявлен был первый, а в 1725 г. – второй херем тайных саббатианцев в Польше. Высказывать открыто свои убеждения, хотя и не еретические, но имеющие какое-либо отношение к кабале и мистицизму, стало тогда небезопасным.

Весьма возможно, поэтому, что и Бешт во избежание подозрений, принужден был в то время – в 20-х годах прошлого века, когда и происходило его уединение – скрывать свои заветные убеждения, которые хотя и не заключали в себе ничего саббатианского, но могли быть заподозренными в ереси, вследствие своего мистического характера. И тут то, может быть, кроется причина тех долгих тайных приготовлений и многолетней уединенной жизни, которые предшествовали открытой деятельности Бешта.

В этот момент своей жизни, Бешт, по-видимому, был еще в значительной степени приверженцем лурианской каббалы, – той каббалы, принципы которой он впоследствии совершенно изменил. Мы видели, что в своем уединении он много постился и умерщвлял свою плоть. Подобно Магомету в его приготовительный период, он жил в глубокой пещере, находившейся в горных ущельях. Ежедневно он совершал омовения в озере, к которому прилегала его пещера. «И пещера, и озеро, – говорит новейший его биограф, житель Галиции, – доныне уцелели, и всякий прохожий может их видеть»»⁹⁹.

* * *

Существует множество преданий о том, что происходило с Бештом в течение семи лет его жизни в Карпатах, три из которых изложены в «Шивхей Бешт», а остальные представляют собой легенды, ходившие среди евреев и украинцев.

Как-то раз, повествует «Шивхей Бешт», Бааль-Шем-Тов брел по горам, настолько глубоко погрузившись в размышления о Торе, что не заметил, как оказался на краю обрыва. Казалось, еще немного – и он сорвется в глубокую пропасть. Но тут другая гора приблизилась к обрыву и словно подставила гигантскую каменную ладонь, по которой Бешт благополучно на нее перебрался, и пошел себе дальше. То же самое произошло, когда Бешт двинулся в обратный путь – и так несколько раз. При этом сам Бешт продолжал свои размышления, и, похоже, даже не обратил внимания на происходящее.

Зато за этими явными чудесами, затаив дыхание, с противоположного склона горы наблюдала шайка разбойников-опришков. Возможно, поначалу они не поверили своим глазам, и решили, что все это им только кажется, но после того, как горы уберегли Бешта от смерти не раз, не два и не три, они убедились, что все это им не снится, и поняли, что этот странный еврей находится под особым покровительством Господа, и уверились в том, что его молитвы и благословения имеют особую силу.

«Пришли они к нему, поведали о случившемся и сказали: «Своими глазами видели мы, что ты человек Божий, поэтому просим тебя помолиться за нас, чтобы Г-сподь послал нам удачу в тех делах, в которых мы подвизаемся». Сказал им Бешт: «Если вы поклянетесь, что не станете обижать и грабить евреев, то исполню вашу просьбу»…»¹⁰⁰

Автор понимает, что на многих читателей эта история произведет странное впечатление, но, как говорится, из песни слов не выкинешь.

С той поры, продолжает «Шивхей Бешт», разбойники стали частенько приходить к нему с просьбой рассудить их в том или ином споре, и Бешт, так же, как в свое время в местечке, умел принимать такие решения, справедливость которых не вызывала сомнений ни у оного из спорящих и которые, вдобавок, примиряли их друг с другом.

Но как-то пришли к нему два разбойника с просьбой рассудить их, но на это раз одному решение не понравилось, и он затаил злобу на Бешта. Однако напасть на «еврейского колдуна» днем он не решился, поскольку боялся, что тот применит против него свою «ворожбу», и стал дожидаться, когда тот уснет. Лишь только Бешт сомкнул глаза, разбойник появился у его ложа и занес топор, чтобы отрубить ему голову. Но тут кто-то невидимый перехватил его руку, отбросил топор в сторону и стал бить его и бросать от одной каменной стены к другой, не давая ему опомниться. От этих ударов разбойник получил столько ран и увечий, что едва не умер. Утром Бешт проснулся и увидел лежащего на земле израненного и изувеченного человека. Его лицо было так залито кровью, что он не узнал в нем одного из разбойников, приходивших к нему недавно судиться.

«Кто ты и кто так поступил с тобой?» – спросил Бешт, но у того даже не было сил ответить, и Бешт вышел из пещеры. Лишь когда разбойник немного оправился, он рассказал Бешту о том, что произошло.