Баба-яга Бессмертная

– Алена, ты хотела сжечь дарственную? – встрял в наши пререкания Александр. – Такими вещами не разбрасываются. И нет ничего страшного, что ты пока ничего не понимаешь.

Ну конечно, ничего страшного! Хорошо так говорить, когда ты разбираешься в подобных вопросах, а для таких профанов, как я, даже самые непроходимые лесные дебри покажутся ровной и прямой дорогой по сравнению со всеми этими правовыми заморочками.

– Не волнуйся, – поспешил успокоить меня князь, заметив мою скисшую физиономию. – Все будет нормально.

Хотелось бы в это верить. Но в данной области мой оптимизм граничил с нулевой отметкой.

– Кстати, ты пока подумай, какие порядки не мешало бы изменить в Забытках, – подал мне идею Александр. – Я сейчас разгребу все свои дела, и мы более детально разберем твои. Ладно?

Я кивнула. А что мне еще оставалось делать? К Виктору я больше ни за что не подойду, ну его со всеми заумностями. Не мог сразу проще говорить, знал ведь, кому объясняет.

– А новые законы можно вводить? – заинтересовался вдруг Сенька.

– В принципе можно, но смотря какие, – ответил ему Виктор, накладывая себе салат, обильно украшенный сверху зеленью. Причем эта самая зелень по большей части и оказалась в его тарелке. Травоядный наш!

Я же вегетарианское блюдо трогать вообще не стала. При одном взгляде на это овощное месиво, да еще и заправленное растительным маслом, у меня к горлу подкатил комок. Как можно есть такую гадость? И налегла на мясное.

– Надо ввести смертную казнь за дерганье кошек и котов за хвост, – гордый своей фантазией, сказал кот.

Мы вчетвером чуть не подавились, честное слово. А я так вообще закашлялась, и Александру срочно пришлось меня спасать традиционным способом.

– А что? – уставился на нас Сенька, не понимая такой странной реакции со стороны людей. – Вы думаете, это так приятно?

– А почему сразу смертная казнь? – удивился князь, пряча улыбку. – Можно тоже за что-нибудь дернуть в отместку.

– Если я дерну в отместку за то, за что мне обычно хочется в такой ситуации, то предадут смертной казни меня, – проворчал он. – Причем без суда и следствия.

Я не удержалась и прыснула.

– А за что тебе обычно хочется дернуть? – не поняла Катерина.

– Я тебе потом объясню, – пискнула я ей на ухо. – Но рождаемость в деревне после этого резко снизится.

До нее наконец дошло, и теперь мы с Катериной откровенно веселились вдвоем.

– Злые вы, – с усмешкой глядя на нас, сказал Александр. – Можно подумать, только мужчины кошек за хвост дергают.

– Конечно, – ответила я. – Женщины их просто сразу отрывают.

Виктор затравленно посмотрел в нашу сторону, но тут же мстительно сощурился.

– Ничего, Сень, мы с тобой наведем свои порядки. – И советник положил руку коту на спину. – Они у нас попляшут еще, вот увидишь.

Неожиданно запахло паленой шерстью. И это заметила не только я. Мы подозрительно принюхались и удивленно уставились на кота, от которого уже начал валить дым.

– Ты что делаешь, изверг?! – вдруг заорал Сенька, шарахаясь от Виктора и кубарем скатываясь на пол. – Я тебя поддерживаю, духовным наставником твоим чуть ли не являюсь, а ты меня поджарить решил?! Предатель!

Мы все поспешно вскочили. Виктор схватился за скатерть, но она вспыхнула у него в руках. Александр быстро опрокинул на нее стакан воды.

Так вот куда веточка огонь-травы подевалась! В салатик угодила. А я-то думала…

– Виктор, замри и ни к чему не прикасайся! – скомандовала я. – Иначе ты спалишь весь замок.

Советник, как ни странно, послушался, застыв испуганным изваянием. Его ладони слабо мерцали огненными искорками.

– Ты у меня точно дождешься, – прорычал он, придя к единственному верному выводу, что все это мной подстроено специально.

– Кошмар! – орал между тем дымящийся Сенька. – А говорят, люди кошек не едят! Чуть шашлык из меня не сделали! Жестокие! Злые! Кровопийцы! Кошконенавистники!

Его вопли потонули в яблочном соке, которым Катерина щедро ливанула из графина на тлеющий кошачий бок, а что в морду попала – так это ерунда. Дымить сразу перестало, но мерзкого запаха только прибавилось. На боку бедного животного виднелся четкий опаленный отпечаток пятерни советника.

Сенька яблочный душ оценил еще меньше, чем поджаривание.

– Совсем очумели! – возобновил он свою гневную отповедь. – У меня только личная жизнь налаживаться начала, а вы мне тут устроили… А-а-а-а, помогите хоть кто-нибудь…

Это он уже орал, потому что я завалила кота на пол, чтобы внимательно проверить тяжесть нанесенного ему увечья. До ожогов дело, слава богу, не дошло, но эстетический вид изрядно попортило, о чем я и сообщила пострадавшему, внимательно его осмотрев.

– Все! Я с вами больше не общаюсь! – разобиделся кот, бросаясь вон из столовой, как только я его выпустила, и выступал уже из-за угла, с безопасного расстояния. – Вы испортили мне всю жизнь! Алена, это твои проделки! У князя вряд ли на такое ума хватит!

– Сень, успокойся, – попыталась я вразумить не в меру разошедшегося лохматого друга. – Наращу я тебе шерсть, не волнуйся, как новенькая будет.