Баба-конь

Шурец пошел от нее по дороге. Жигуль взвизгнул, кинулся было к нему. Кира успела схватить за ошейник. Пес вырвался и побежал за Шурцом, виляя хвостом. У Киры защипало в носу, глаза увлажнились. Все от нее сбегают, даже дворовый пес. Она осталась с поводком, на котором некого водить. Кира отвернулась от уходящего Шурца. И не видела, как тот, ласково погладив Жигуля, отправил его обратно к Кире:

– Давай гуляй. Беги к хозяйке…

Правильно, она конь с яйцами, трудяга. Все везет на себе. Вспахивает землю, на которой растут травы и сады. Даша, корова, жует эту зелень. Собирает то, что не сеяла. Но с ней Шурец чувствует себя мужиком. А с Кирой – простой телегой, которую тянет конь. Кире без телеги плохо, ей надо тянуть какой-то воз. Без этого она страдает. Трудности – ее стихия.

Кира пришла с собакой домой. Ее взгляд уткнулся в магнит на холодильнике «Сладкая жизнь фигуру не портит». Они с Шурцом часто по ночам ходили «на поиски еды». Доставали из холодильника варенье или сгущенку, мазали на общий кусок хлеба и кормили друг друга. Неужели это все можно так быстро и бесследно забыть? И разве только это?

Так стало одиноко. Еще этот Жигуль, расстроенный, лег на Шурцову рубаху. Тоску наводит – предатель. Да позвонила мама Шурца, неслучившаяся свекровь, надавила на больную мозоль.

– Кира, я в шоке! Шурик мне сказал, что собрал вещички.

– Собрал, – подтвердила Кира. – Одну красную рубаху оставил.

– Ох, – тяжело вздохнула тетя Света, – что ему не хватало, не пойму.

– Тетя Света, вы хороший человек, но сын у вас, извините, чурка неотесанная…

– Знаю… – сказала она упавшим голосом. – Я надеялась, что он хоть с тобой человеком станет. А то болтался, как говно в проруби.

– Он не хочет быть человеком, он хочет быть Шурцом, – пояснила Кира.

Кира пыталась сделать его лучше, обтесать, как папа Карло. Обтесала – для другой. С ней Шурец подготовился к дальнейшему марш-броску, встрече со своей судьбой. Кира стала переходником между ним и Дашей.

Пожив под Кириной железной хваткой, Шурец оценил эту меланхоличную девочку с коровьими повадками. Она не дергалась, не суетилась, никуда не спешила. Знала: ей и так все дадут.

Кира таких коров терпеть не могла. Она всего добивалась сама, подходила и брала. Сама училась, трудилась, зарабатывала деньги, пахала на даче, ремонтировала квартиру. Могла бы ручки сложить и ждать, когда все принесут на блюдечке. Но ей бы не принесли. Характер дается под жизненные задачи. А жизненные задачи под характер. Прямая зависимость. У Даши задача – любить и быть любимой. У Киры – пробивать стены.

Она устала от собственных мыслей. Чтобы как-то переключится, позвонила Таньке, позвала к себе. Все-таки хорошо, что есть подруга. Мужики приходят и уходят, а подруги остаются. Кира свято верила в женскую дружбу.

Танька быстро прибежала. Разлили по бокалам вино.

– Скажи тост.

– Давай – за свободу! – объявила Таня.

– Давай. Что у нас еще остается…

– Мы сами у себя остаемся. Мы красивые и самостоятельные. И у нас есть своя территория, которую никто не засирает.

– На том и стоИм.

– И стОим тоже дорого, – засмеялась Танька.

Вино взяло за душу. Все остальное отпустило. Они развеселились, пошли на улицу. Как раз навалило много снега. Он сверкал в свете ночных фонарей. Девчонки стали в снегу куряться. Как в детстве. Слепили снеговика, назвали его Шурцом и кидались в него снежками. Сами от хохота упали в сугроб. Над ними светил большой уличный фонарь.

– О, фонарь, – Кира будто его впервые его увидела.

– Путеводная звезда, – отозвалась Танька. – Энергосберегающая.

– А какую энергию он сберегает?

– Он экономит городской бюджет.

– Нам тоже надо сберегать энергию, – решила Кира. – Я ее трачу, а кто-то подпитывается. Паразитирует. Все, мужики побоку, надо жить в свое удовольствие.

– Вот и решили. Забудь ты его. Пусть живет со своей Дашей.

Кира ничего не ответила. Посерьезнела.

Наутро у Киры голова тяжелая, а душа, наоборот, легкая. Наполненная каким-то светом. Наверное, вчерашний фонарь поделился своей энергией. Путеводная звезда не может быть энергосберегающей.

Пора на работу! Город маленький. Уже наверняка разнеслась информация о ее злоключениях. И все, кому не лень, будут комментировать ситуацию. Как в поговорке: на одном конце деревни пёрнул, на другом скажут, что обгадился.

Кире надо пропихнуть свою версию событий. Что она – не пиарщик? На работе старалась вести себя как ни в чем не бывало. Но, столкнувшись с Игнатовой, сразу услышала подлый шепоток:

– Правда, что от тебя Шурец ушел к другой?

У Киры внутри как будто ледяная волна прокатилась. Но она была во всеоружии. Хочешь, чтобы тебе не поверили, говори правду. Они зашли в кабинет Игнатовой.

– Конечно, правда, – подтвердила Кира, честно глядя в глаза начальнице.

Игнатова подскочила на кожаном кресле.

– Да ну. От таких как ты не уходят. Ты же умеешь мужиков правильно «готовить», – подколола она.

– Из ничего – ничего и не приготовишь, – возразила Кира и опустила глаза. Она частично признала свое фиаско. Но только вначале. Как и задумывалось по сценарию.

– Ладно, извини…