Бабье царство.

— Какое-то время в коляске стояла тишина, нарушаемая только поскрипыванием рессор, шелестом шуршащего под колёсами песка, да доносящимся издалека едва слышными матюками корчующих пни мужиков. Только баронесса, с растерянно недоумённым видом сидела молча и задумчиво кивала головой каким-то своим грустным мыслям, в состоянии какой-то рассеянной прострации, как бы сама не веря в то, что только что сказала.

Маша, грустно глядя на задумавшуюся баронессу, негромко заметила:

— Говорила я вам, говорила, что титул ему практически навязали, что его просто заставили принять баронский титул на общем собрании нашего клана, а вы, значит, мне так тогда и не поверили, — грустно заключила Маня. — А ведь это я фактически заставила его принять этот баронский титул. Чтобы он не лез к моему Корнею с этой женитьбой и лошадьми. Чтоб не отвлекал его от преподавания в Учебном центре. Ну, да ладно, — махнула она рукой. — Дело прошлое. Может, хоть эта поездка убедит вас в обратном.

— Однако не будем отвлекаться, — вернулась она к деловому тону. — У нас на всё про всё есть только пара, тройка часов, чтобы успеть вернуться обратно до темна. Действительно, что-то я сегодня с утра задержалась, — посетовала она. — А уже чай не лето, дни короткие. Да и выехали мы сегодня явно поздновато.

— Так что надо попытаться с инспекцией уложиться в светлое время. Опять спешка, — грустно констатировала она. — Но иначе, придётся оставаться здесь ночевать, а мне бы этого не хотелось. Дочка маленькая дома ждёт, да и муж беспокоиться будет.

— Впрочем, вы можете здесь и одна остаться. А завтра с утречка, не торопясь, вернётесь. И лошади, и коляска на заводе найдутся, да и охрана у вас своя. Гостевой домик здесь тоже есть и довольно таки уютненький. Мы раньше с Корнеем часто, бывало, здесь на ночь оставались, пока шло строительство крепостной стены.

Отвернувшись в сторону, Маша мечтательно улыбнулась каким-то своим счастливым воспоминаниям.

— Нет, спасибо за приглашение, — покосилась на неё баронесса. — Но я уж, как-нибудь и у себя дома переночую.

Проскочив подъёмный мост, через подъездной ров с виднеющимся на дальнем левом конце рва большим водяным колесом недостроенной мукомольной мельницы, они попали в полумрак проезда надвратной башни и теперь колёса тихо постукивали по широким плахам пустынного, тёмного проезда. Едва выехав на свет, коляска неожиданно снова попала в длинный, узкий проход, образованный двумя глухими стенами стоящих по бокам проезда высоких деревянных строений, с нависающими над проезжающими широкими стрелковыми гульбищами второго яруса.

Не успела Изабелла понять, куда они попали, как коляска, выскочив на небольшую площадь, образованную торцами стоящих по кругу домов, медленно подкатила к высокому, изящному деревянному терему, стоящему прямо напротив въездных врат.

— Маша!

Первым подскочивший к коляске высокий, сутулый молодой мужик в ярко красных штанах и в роскошном, двубортном зелёном пиджаке, надетом прямо на голое тело, безтолково суетясь, орал, аж захлёбываясь от восторга.

— Маша! Наконец-то, — молитвенно сцепив ладони перед грудью, он яростно потряс ими, закатив глаза высоко вверх. — Наконец-то, Бог услышал мои молитвы, — снова возопил он с истерическими нотками в голосе. — Сделай ты хоть что-нибудь с этими иродами. Опять по килограмму не довезли, поставщики хреновы. Зерна полно, а мы снова стоим. Второй день стоим. Мочи моей больше нет. Я их когда-нибудь убью. Всех. Разом. Кривым и ржавым тупым ножом, чтоб дольше мучились. Может, тогда они поймут, каково это стоять, смотреть на полные лари… И ни хрена не делать! — громко, с нотками истерики в голосе заорал он.

Маша, видимо привычная к подобным встречам, с виноватым видом посмотрела на Изабеллу, и постаралась незаметно отодрать судорожно вцепившегося в край её платья длинные и сильные пальцы мужика.

— Хорошо, хорошо, Александр Степаныч, — несколько раз кивнула она ему головой. — Хорошо! — оттолкнула она его руку в сторону. — Не надо так волноваться. Что-нибудь придумаем. Для того, собственно, и приехали. Кстати, познакомьтесь, — повернулась она к баронессе, указывая на неё рукой, — Изабелла де Вехтор, жена нашего Сидора. Александр Степанович Степной, — управляющий всего этого комплекса, — повернулась она обратно к мужику в роскошном пиджаке.

— О-о-о!

Восторженный вопль весьма странного управляющего, распугал окрестных ворон, до того спокойно сидевших на крышах окружающих заводскую площадь высоких амбаров.

Несчастная баронесса даже съёжилась от неожиданности, шарахнувшись в угол коляски. Явно не ожидая столь бурных восторгов и поздравлений по случаю нового знакомства, она с широко распахнутыми от изумления глазами пережидала накатившую бурю.

Немного ошарашенная и ещё больше смущённая, Изабелла, едва придя в себя после взрыва восторгов управляющего, поторопилась укрыться за спиной Маши.

— Госпожа Изабелла, госпожа Изабелла, — не дав ей встать с места, управляющий ужом втиснулся к ним в коляску и, оттеснив Машу в сторону, страстно вцепился в её руку.