Бабье царство: Дворянки и владение имуществом в России (1700—1861)

Кроме того, помещики обоих полов предпочитали продавать на вывод отдельных крестьян, а не выпускать из рук много семей сразу. Правда, поведение мужчин и женщин не во всем совпадало. Дворянки были в целом склонны продавать скорее крепостных баб, чем мужиков, дворяне же — наоборот (см. табл. 4.11). Но, продавая целую семью или несколько дворов, мужчины и женщины вели себя одинаково. И у тех и у других с 1715 по 1810 г. 11% всех операций купли-продажи крепостных затрагивали две и более крестьянских семей. Очевидно, что консервативное поведение в экономике вызывалось ограниченными средствами, а не являлось следствием тендерных различий.

Таблица 4.10.

Количество крепостных крестьян, проданных в подмосковных имениях дворянками и дворянами (1750-1860 гг.)[122]

Сведения о продаже земли с крестьянами (см. табл. 4.12) представляют собой последнюю точку обзора для оценки женского и мужского владения крепостными. До XIX в. помещицы охотнее своих собратьев-мужчин продавали населенные поместья (так назывался любой клочок земли, проданный вместе с живущими на ней крестьянами). Здесь снова виден контраст между Москвой и провинцией — в Москве доля продажи земли с крестьянами гораздо выше: за весь период целых 72% проданной в Москве женщинами недвижимости приходится на имения с крестьянами (для сравнения — во Владимире 48%, в Тамбове и Кашине по 35%). При этом во всех уездах женщины продают населенные земли, воспроизводя линию поведения мужчин: продажи увеличиваются в середине XVIII в. и резко возрастают перед отменой крепостного права до уровня в 68% у помещиц и 66% у помещиков[123]. В целом модель женского душевладения на протяжении всего рассматриваемого периода и на всем географическом пространстве мало отклонялась от поведения помещиков-мужчин.

Таблица 4.11.

Крепостные крестьяне, проданные без земли дворянками и дворянами, по виду сделок (1715—1810 гг.)[124]

Третий вид имущества, доступный дворянкам, а также женщинам других социальных категорий, представляла собой городская недвижимость. Если владеть крепостными имели право только дворяне, то представители всех социальных слоев в России имели право вкладывать средства в городские дома, лавки, земельные участки. В результате, в отличие от сведений о продаже имений, данные о продажах городского имущества позволяют провести сравнение между женщинами разных сословий. Нам крайне мало известно о жизни женщин купеческого сословия; сравнение их роли на рынке городской недвижимости с аналогичной ролью дворянок, однако, указывает на принципиальное различие в отношении к собственности у женщин дворянского и купеческого звания.

Таблица 4.12.

Процентное соотношение имений, проданных дворянками и дворянами (1715—1860 гг.)[125]

С середины XVIII в. собственников — представителей всех сословий можно было обнаружить в оживленной сфере торговли городским имуществом. Дворянки также проявляли активность в этой области экономики, выступая покупательницами и продавщицами в более 40% сделок, зарегистрированных в Москве (см. табл. 4.13). Стоимость городской собственности была далеко не пустячной, составляя важную часть богатства дворян: каменные дома с садами и прилегающими постройками, земельные участки и доходная недвижимость ценой переходили за тысячи рублей[126]. Дворянки, по примеру Елизаветы Тутолминой, извлекали устойчивый доход, сдавая в аренду квартиры в Петербурге^{304}. Княгиня Дашкова рассказывала в своих мемуарах, как она всячески медлила с тратами на покупку дома в Петербурге и месяцами жила в своем загородном имении или на съемных квартирах. Когда Екатерина II спросила ее, почему она не купит собственный дом, Дашкова ответила: «Покупка дома так же серьезна, как выбор мужа, и тут нужно не один раз подумать!»^{305}

Купчихи отставали от женщин благородного происхождения по части сделок с городской недвижимостью. В приведенной небольшой выборке видно, что до середины XIX столетия поведение купчих напоминало образ действий дворянок в начале XVIII в. (см. табл. 4.14). Среди тех московских купцов, кто вкладывал средства в недвижимость, женщины, действовавшие сами по себе, составляли 13% в 1750—1755 гг. и 23% в 1775—1780 гг. Одна купеческая вдова участвовала в самой дорогой сделке 1778 г.: она купила одну десятую долю завода за 30 тыс. рублей^{306}. Но такие примеры были редки, и лишь накануне отмены крепостного права участие купеческих женщин в рынке сравнялось с долей дворянок. При этом, становясь все активнее, купчихи явно предпочитали продавать имущество, а не приобретать. Так, в 1855—1860 гг. на долю женщин пришлось 47% продаж городской недвижимости среди московского купечества и всего 30% зафиксированных покупок[127].