Бабья доля (сборник)

Это здесь была война когда-то.
Бой гремел у каждого двора.
…Улицами города-солдата
с шумом пробегает детвора.

Новые дома, а с ними рядом —

кирпичи обугленной стены.
Родились ребята в сорок пятом
и уже не видели войны.

Им о ней рассказывают деды

и отцы – строители Рынка,
и большой экран кино «Победа»
старым кинофильмом «Сын полка».

Гаснет свет, и жадными глазами

ребятишки в прошлое глядят.
А оно проходит в темном зале
шагом наступающих солдат,

грохотом далёкого снаряда,

немудрёной песенкой бойца,
силой правды, славой Сталинграда,
орденом и ранами отца.

…Все мальчишки нашего квартала

в этот вечер спорят о кино.
Им, как говорится, дела мало,
что давно на улице темно.

Их сзывают матери с балконов

вековечным криком:
«Спать пора!..»
Где-то у истоков Волго-Дона
притаилось солнце до утра.

Белые акации из сада

подошли к открытому окну…
Крепко спится детям Сталинграда,
лишь в «Победе» видевшим войну.

1955

Перекрёсток

На самом шумном перекрёстке,
у входа в город Сталинград,
стоят каштаны и берёзки
и ели стройные стоят.

Как ни ищи – ты их не встретишь

в лесах заволжской стороны,
и, говорят, деревья эти
издалека принесены.

А было так: война когда-то

была на волжском берегу.
На перекрёстке три солдата
сидели рядом на снегу.

Стоял январь. И ветер хлёсткий

позёмку в кольца завивал.
Горел костер на перекрёстке —
солдатам руки согревал.

Что будет бой – солдаты знали.

И перед боем с полчаса
они, наверно, вспоминали
свои далекие леса.

Потом был бой… И три солдата

навек остались на снегу.
Но перекрёсток Сталинграда
они не отдали врагу.

И вот теперь на перекрёстке,

на месте гибели солдат,
стоят каштаны и берёзки,
и ели стройные стоят.

Шумят нездешними листами,

дождём умытые с утра,
и обжигают нашу память
огнём солдатского костра.

1955

Варя