Бабкино наследство

— Это я хотел щуку наколдовать. Ну, знаешь, которая «по щучьему веленью»? Ту, которая Емеле желания исполняла, а получилось зубастое ведро с щучьим хвостом, — виновато сказал я.

— Ты бы ещё золотую рыбку попытался наколдовать, — покачал головой Ерёма, — Ну, хорошо, а почему вот уже три часа над нашим домом идёт снег? Это в июле! Весь двор уже засыпало. Огурцы замёрзнут.

— Просто в учебнике клякса на заклинании оказалась. Вот, что-то не так и пошло. Как исправлять будем? — виновато улыбнулся я.

— Похоже тебе всё-таки нужен учитель. Иначе когда-нибудь я сам могу проснуться с заячьими ушками или поросячьим хвостиком, — сказал Ерема, покачивая головой.

А однажды, когда я был занят попыткой зажечь свечу, в дверь громко постучали.

— Ерема! — громко позвал я.

— Что, я еще и швейцаром должен теперь работать? — возмутился он.

— Ну, что ты, нет, конечно. Просто я хотел посоветоваться, открывать или нет, — но мой домовой друг промолчал.

В дверь опять настойчиво постучали. Но я никого не жду!

Мне почему-то было страшно. Наверно потому, что я только, что закончил читать в энциклопедии раздел о вурдалаках, и в моих мыслях всплывали картины, одна страшнее другой. Самой «веселой» из них была такая: я, худой, осунувшийся, не бритый, с синяками под глазами, с длинными резцами, с которых стекает не моя кровь, бегаю за деревенскими девками. Брр…

Я, обреченно вздохнув, отправился открывать дверь.

* * *

На пороге стояли два бугая с бычьими шеями и дурацкими улыбками. У меня отлегло от сердца — на вурдалаков они были мало похожи, хотя… Может это те самые стриженые «бобики» о которых говорила бабка Полина?

— Чем обязан, господа? — я рассматривал непрошеных гостей. Коротко остриженные волосы, черные строгие костюмы и золотые печатки на толстых, коротких пальцах говорили о принадлежности данных особей человеческого сообщества к неким криминальным структурам. Интересно, что таким субъектам понадобилось от простого деревенского колдуна — ветеринара?

— Мужик, поговорить надо! — произнес один из «бобиков». Ну, что же, подумал я, поговорить можно, только о чем?

— Прошу, — я сделал приглашающий жест рукой, — Может чайку?

Они, молча, вошли, сели к столу и положили свои кулачищи на стол.

— Ну, если не хотите чаю, может чего покрепче? — при этих словах я поставил на стол запотевшую бутыль самогона, соленые огурчики, вареную картошечку, квашеную капусту, сало и т. д., в общем, все то, что может подарить нам тяжелый деревенский труд (в данном случае моей бабушки). И они не устояли. Лица расплылись в улыбке.

— Димон. — представился один из них и пихнул локтем второго.

— Вован. — Выдохнул второй, потирая бок и опуская глаза. Стеснительные оказались ребята. Однако после нескольких «ну, будем!» разговор пошел поживее. Мальчики рассказали мне, что мой участок находится, как раз посередине поля для гольфа. Какого такого поля? А того самого, которое здесь будет, когда я продам свой дом их боссу.

— Други мои, — сказал я своим уже не очень трезвым сотрапезникам, я не могу продать дом по двум причинам. Первая: я обещал своей бабушке, что не продам дом, пока не женюсь, а жениться в ближайшее время мне не удастся, т. к. у меня нет невесты, мало того, у меня нет даже любимой девушки, мое сердце свободно. И вторая причина: должно пройти полгода, это по закону, если вы не в курсе, прежде чем я могу вступить в права наследования.

— Жениться? Нет девушки? Хочешь, познакомим? — посыпались на меня вопросы.

— Нет, правда, у меня есть сестричка. Симпатичная. Светкой зовут, — сказал Димон.

— Светка? — Вован хмыкнул, — это та крашеная дылда с такой улыбкой, что лошади её принимают за свою?

У Димона сжались кулаки, а лицо покраснело так, что казалось, сейчас пар повалит из ушей, — ты мою Светку не трожь, забыть никак, не можешь что ли, как она тебе оплеуху отвесила? Так не по-мужски это!

Вован смутился, — У меня, между прочим, тоже сестра есть и не хуже твоей Светки будет.

— Да, ей на пенсию скоро.

— Что ты сказал?

Тут оба моих гостя молча поднялись со своих стульев, сжав кулаки, кивнули на дверь и в унисон произнесли: — пойдем, выйдем?

Они вышли и через некоторое время я услышал звуки борьбы: пыхтение, сопение, шлепки и удары. Потом всё затихло, и раздался стук в дверь. Интересно, кто из них остался жив?

На пороге стояли Димон и Вован с синяками, но, обнявшись, и я понял, что конфликт исчерпан.

Мы продолжили «чаепитие».

Утром, еще не открыв глаза, я услышал молодецкий храп с присвистом и сразу понял, кому он принадлежит. Голову я поднять не мог, поэтому, приоткрыв один глаз, скосил взгляд в ту сторону, из которой он исходил. Действительно, на половиках, обнявшись, спали мои новые друзья. Им было еще только суждено пожалеть о потрясающе проведенном вечере, и, может быть чуть излишнем количестве выпитого самогона.

— Е-ре-ма-а, — слабым голосом позвал я.

Я попробовал сесть. Получилось. На столе стояла пустая бутыль из-под самогона и, как будто с укором смотрела на меня (кто-то нарисовал на ней глаза). Она была центром композиции из огрызков огурцов, картофелин и дохлой вороны.