Бабло пожаловать! Или крик на суку

— Да. Никто не колебался. Конечно, мы поясняли Дэвису и Юле, с чем сопряжены роды, но выбор они делали самостоятельно. Точно так же, как каждый из нас отдает предпочтение сам, исходя из современных возможностей, которых достиг человек. Мы же им только помогали. Единственное, о чем мы не говорим Юле и Дэвису, так это о существовании спецучреждений, точнее чиновников, которые могут прийти и забрать ребенка по любым основаниям. Как я уже тебе говорил, нам трудно представить, что будет с ними и с нами со всеми, если их разлучат. Оттого мы, говорю образно, скрываем их от посторонних. Пока у нас получается, но Верочка взрослеет, а общество не готово воспринимать Юлю и Дэвиса, как родителей, — отец Велорет помолчал. — Так что, я могу только повториться, я и прихожане — мы мыслим в этом вопросе одинаково. Нам ближе, роднее, да и уже просто привычней — жить во благо другим. Подобные взаимоотношения проверены временем, но упомянул я это к слову, чтобы ты не воспринимал, будто мы устраивали друг другу проверки.

— Как же вы смогли организоваться-то в унисон друг другу?

— Рамсес, ты никак не хочешь понять, мы не живем в рамках, чтобы кто-то один нам о чем-либо говорил, допустим, как нам поступать. Никто из нас, кто-либо один, не пришел и не сказал, давайте начнем так-то жить. Мы (не все среди прихожан, но многие из нас) сами по себе, каждый по отдельности стали жить во благо другим, а помогли нам в этом понимании Дэвис и Юля. Так и сформировалось наше новое общение и к нам по сей день присоединяются люди. Они приходят к нам с заботой о других, а не вступают в ряды во вновь созданное нами общество единомышленников.

— Но вы же всех как-то отбираете? Допустим, чтобы кому-то не проболтался про рождение Верочки, куда не надо, тем же чиновникам.

— Ты не исправим. Изучая теории, которые необходимы тебе в работе, для роста и продвижения по карьерной лестнице, ты стараешься и тут, беседуя, мыслить так же.

— Допустим, теория поведения толпы.

— Да. Допустим. Начитавшись теорий поведения толпы, ты и далее мыслишь ровно в том же направлении. И, если ты также станешь продолжать думать, как тебя учили в книгах, то, ты не осознаешь другого, и мы не сможем говорить с тобой на равных относительно того, как мы поступаем сейчас — живем во благо другим, и у каждого по отдельности жизнь становится лучше. Что же касается того, кто к нам примыкает, так человека видно сразу, хочет ли он с нами жить, либо, к примеру, подстраивается. Кстати, затем он и сам перестает с нами общаться, возможно, считая нас сумасшедшими, а ему роднее продолжать жить, чтобы обязательно своя рубашка была ближе к телу. Мы же никого не виним. А путь свой каждый выбирает сам.

Они оба понимающе улыбнулись.

— Когда именно у Вас проснулось это желание? Жить так, как сейчас, — поинтересовался Рамсес, немного меланхолично: ему трудно было верить в то, что можно просто жить по-другому и не так, как он привык.

— Сразу же, когда я ближе познакомился с книгой книг. В Священном писании много об этом говорится. Допустим. Идите и кормитесь друг от друга. Есть и еще в Библии одно замечание, не делай иному то, чего ты не хочешь по отношению к себе. И так далее. Я тоже почти было смерился с тем, как мне приходится жить и это было до служения Господу. Если поговорить откровенно, то надо честно отметить, в последнее время многие только и занимаются тем, что, считая себя умными относительно других, мягко говоря, упражняются в жульничестве. Как итог, живя последние несколько десятков лет в подобном состоянии, всем им суждено быть обманутыми. Еще можно назвать великим самообманом и то, когда некоторые, желая разбогатеть (материально), вынуждены все больше заниматься уловками. Но, в конце концов, обман к таким людям возвращается и этим человек сам себя наказывает. Тебе же известно увлечение последних лет — мысль материальна?

Ответ был очевиден и Рамсес не стал говорить об этом напрямую. Он, кивнув, решил упомянуть об еще одном, но сказанное звучало с сомнением в голосе:

— В Библии еще говорится, что надо возлюбить ближнего, как самого себя.

— Ты зря не веришь в то, что это возможно.

— Я — приемлемо к бывшей моей девушке…и другу в прошлом.

— Конечно, это самое сложное. В последнее время многие руководствуются исключительно эгоистическими помыслами. Теперь же, после всемирного краха товарно-денежных отношений, люди вынуждены будут учиться жить по-другому, где предстоит осваивать альтруизм. Иначе можно погибнуть. Теперь прожить по отдельности не получится, а все те, кто станет промышлять разбоем, чтобы выжить, они, так случится, сами себя и перебьют.

— То есть, всем необходимо будет заботиться о благополучии других и никоим образом о себе, но все это для того, чтобы выжить самому?