Бабник

Где же носит этого наглеца? Мало того, что в город не выходил. Или выходил? Да, какая теперь разница выходил или не выходил, главное то, что ловушка сорвалась. Но ни чего, есть у меня один, кто может справиться. Я уже понял, в чем слабость протеже Лемиуса, он не силен в бою с мечом. Так что главное спровоцировать на дуэль, и далее дело за малым. Вот только для начала надо бы его найти.

О, кажется, вон он идет. Какая удача, вот и Тарис со свое шайкой, прям удачно складывается все. Не понял? Он что пьет? В академии? Он что больной? Или не читал что распитие алкоголя запрещено в академии в первую очередь для безопасности студентов. Ладно, вино на потом, кажется начинается.

Э-э-э! Он даже не среагировал на них. Просто прошел мимо будто бы их и нет. Пройти мимо сына графа ТАК, это унизить этого сына. Что? Второй раз? Да кто он такой, что даже не обращает на сыновей графов внимания? Все! Это провал. Тарис в бешенстве. Где учат ТАКОМУ? Чтоб так элегантно вывернуться из этой ситуации и не стать самому «вызывающим» надо обладать недюжинным умом! А всего-то надо высморкаться в брошенный в тебя платок. Тарис унижен и раздавлен мораль! Но каково, а? Где Лемиус его откопал? И почему я раньше не приглядывался к нему? А, чего уж теперь… ловушка все равно захлопнулась, он согласился на дуэль.

– Так! Студенты, а Вам не кажется, что вы немного зарываетесь? – эту-то откуда принесло? И что это с ней? Пила? Да ну не. Она и пила, это же нонсенс.

– О! Госпожа магистр, меня тут на дуэль вызвали! Все четверо, поэтому мы деремся через неделю.

– А может быть мне напомнить, что дуэли с первокурсниками разрешены только после рассмотрения судом академии всех обстоятельств дела?

– Я требую суда! – да, тебе Тарис теперь только настаивать на дуэли, так как иначе позора не избежать.

– Эр Антон, отойдемте. – так, чего это она его отозвала? Что-то тут не так. Еще и полог тишины накинула. Ладно, надо валить, суд все равно будет в этом я уверен.

Академия. Академический суд.

– И так, мы рассматриваем обвинение графа Тариса Вирдэ, обвиняющего Антона Казанцева в оскорблении его дворянской чести. Совет академии в полном составе, председательствует ректор Академии эр Вариус. Что скажет обвиняемый?

– Вам как вкратце или подробней?

– Вкратце, молодой человек, будьте любезны!

– Не виновен!

– Этого и следовало ожидать. И так…

– Я же изначально спросил, как Вам нужно изложить, кратко или нет. – перебиваю судью.

– Не перебивайте меня, молодой человек.

– Молчу, молчу. А то по шее получу, и подвиг свой не совершу. В зале раздались смешки.

– Тихо! Кхе-кхе…

– У меня для Вас есть хорошая новость, господин судья.

– Да? И какая же? – удивляется судья, смотря на меня.

– Ну, я могу решить Вашу проблему с надрывом голоса.

– Это как же?

– Попросите кого-нибудь пригласить сюда плотника, и потом я все покажу. А пока, думаю стоит продолжить.

– Э-э-э… да-а, да. Думаю, вы правы. Кхм. И так, что скажет граф?

– Дуэль! – я аж скривился от его крика, у него видимо там что-то в мозгу сломалось, и он уже почти при каждом удобном случае кричит «дуэль».

– Вот, видите никакого конструктивного диалога, только и слышно, что «дуэль» и «дуэль». Может, ему к лекарю показаться?

– Что-о?! – Взревел граф. – Видите, видите? Он меня оскорбил!

– И правда, молодой человек, не усугубляйте свое положение, не стоит оскорблять Тариса Вирдэ. – обратился ко мне ректор Академии.

– Простите, а в чем оскорбление? В том, что я проявил заботу к графу, и предложил сходить к лекарям? Право слово, тогда получается, что каждый раз, когда после наших тренировок мастер Тримс отправлял нас к лекарям он нас оскорблял? Так, получается?

– Э-э, нет. – стушевался судья. – Тут немного другой случай.

– Это какой же? Тарис Вирдэ уже на протяжении часа только и делает, что кричит «дуэль» других слов от него я не слышал. Я не лекарь, но мне кажется тут или душевная травма, или может речевой аппарат заклинило. – в зале опять раздались смешки.

– Да, ты! ТЫ! – вскочил опять с места граф.

– Вот опять.

– Казанцев, что ты себе позволяешь? – о, это уже мастер Тримс.

– Простите, а что я себе позволяю? В данный момент мы находимся в суде, где мне предъявлено обвинение в оскорблении дворянской чести Тариса Вирдэ. Так? Так. При этом сам граф не предъявил ни каких доказательств моей виновности. Три его друга не могут являться свидетелями по простой причине.

– Это какой же? – удивляется судья.

– Они являются вассалами самого графа. А согласно правовому уложению королевства подпункта восемь, пункта шесть, параграфа четырнадцать, цитирую: «Вассалы обвиняемого или обвинителя не могут являться свидетелями в суде, ибо могут иметь приказ своего сюзерена о лжесвидетельствовании». – ректор академии переглянулся с судьей.

– Вы совершенно правы, но там так же сказано, что благородному достаточно лишь слова. В данном случае, слово графа о том, что Вы его оскорбили. – судья.