Бабочка

Линда Маркус сидела, прислонившись к дверному косяку, и наблюдала, как последние лучи тихоокеанского заката оставляют на небе оражнево-желтые полосы. От океана поднимался горячий и просоленный воздух. Стоял июнь. По радио вещал комментатор: Объявилось еще двое людей, знавших Дэнни Маккея в его бытность священником в Техасе. Одна из них тоже когда-то содержала публичный дом в Сан-Антонио. Некто мисс Хэйзл Кортланд подписалась под заявлением, что Дэнни Маккей и Боннер Первис поставляли девочек для ее заведения. Второй человек — бывший пастор из Остина, штат Техас. Дэнни Маккей как-то заезжал в тот город с миссией возрождения. Его преподобие Уайт утверждает, что в пятидесятых годах Дэнни работал на некоего Билли Боба Магдалену, который однажды исчез при невыясненных обстоятельствах. Господин Маккей давал сегодня утром объяснения полиции по поводу этого исчезновения.

Линда почти не слушала. Когда четыре дня назад пресса сообщила о связи тайных номеров над магазином «Фанелли» с компанией Благая весть, она поняла, почему ей прислали извещение о закрытии «Бабочки» и возвратили деньги.

Где он, — думала она. — Где тот мужчина в маске, который дал мне свободу?

— Ты кто? — спросила она, когда он освободил ее из темницы. — Как тебя зовут? Почему ты здесь работаешь?

Но он только улыбнулся и приложил палец к губам. И она все поняла. Поняла, что совсем не нужно знать его имя и то, чем он занимается за пределами «Бабочки». Она запомнит его как фантастического любовника, который разорвал ее путы.

Он сказал ей:

— Отчуждение, которое ты видела в мужчинах, существовало только в твоем воображении. Ты считала, что их отпугивают шрамы. Мужчин отталкивал не твой физический недостаток, а твоя внезапная холодность к ним. Ты все время оборонялась. Я сомневаюсь, что они уходили от тебя, скорее всего ты их прогоняла.

Он был прав. Линда ушла из «Бабочки» со смешанным чувством ужаса и неведомой ранее уверенности в себе. Она не подозревала, что ее тело способно на такую ответную реакцию. И в тот момент она страстно желала, подобно ребенку, сделавшему первый шаг, попробовать еще.

Теплый ветерок налетел с океана, и Линда нежилась. Ей хотелось вслух кричать о своей радости, хотелось, чтобы знал весь город, как она счастлива!

Вчера… Вчера!

Она прошла в кухню, где на столе лежали остатки вчерашнего ужина. Он принес пиццу (додумался!), и они ели ее на ужин и на завтрак. Спускался вечер — скоро нужно будет опять есть. Линда огляделась. Что бы ей приготовить? Чего бы ему хотелось?

Зашумел душ в ванной. Он проснулся.

Внезапно ей расхотелось готовить, есть или делать еще что-нибудь. Ей хотелось только одного: заняться любовью.

Она увидела свое отражение в стеклянном окошке плиты: женщина с танцующими глазами, горящими щеками, прикрытая только банным халатиком.

«Бабочка». Не во сне ли это? Действительно ли имели место ее встречи с Казановой, Зорро и офицером войск Юга? Действительно ли она была в этих апартаментах грез? Если бы знать, кого благодарить за это.

Но она не знала, кто содержит «Бабочку». Неужели Дэнни Маккей, как об этом говорят газеты? Но она сомневалась, что он имеет какое-либо отношение к этому фантастическому проекту. Линде не удалось установить ни имени ее освободителя, ни кого-либо другого, связанного с «Бабочкой». Только Алексис, ее подруга-педиатр, сумела кое-что разузнать. Любовник Алексис, Чарли, влюбился в нее и выдал себя и свои чувства. Теперь они живут вместе в коттедже на Бенедикт Каньон. Единственное, что он рассказал Алексис, это то, что с ним беседовал управляющий, он же его нанял и научил, что надо делать. В целом, «Бабочка» являлась для него такой же загадкой, как и для всех остальных работающих там. У Линды было подозрение, что тайна «Бабочки» никогда не будет раскрыта.

Она услышала шаги. Он прошел в кухню, подошел к ней сзади и обнял за талию.

— Доброе утро, дорогая, — промурлыкал он. — Или уже вечер? Я потерял счет времени.

Линда обернулась и взглянула на Хосе. Волосы были еще влажные после душа. Она обняла его и поцеловала.

— Знаешь, что происходит, когда я прошу женщину выпить со мной? — спросил он. — Я влюбляюсь.

— Это что, как раз тот случай? Лицо его посерьезнело.

— Именно это я хотел сказать. Когда я смотрю на тебя и вспоминаю, какой ты была вчера ночью, то думаю, что мне не придется больше ходить на вечеринки.

Линда положила голову ему на плечо, и спокойствие охватило ее.

Крошечная бабочка мерцала в лучах заката и отбрасывала золотистые блики. Затем она села Кармен на ладонь и замерла.

— Мне он больше не понадобится, — тихо произнесла Беверли. — Я хочу, чтобы он был у тебя.

Кармен разглядывала изящный браслет с бабочкой, и глаза ее были полны слез. В этом было что-то прощальное. Она клялась себе, что не будет плакать, когда наступит этот момент, но сейчас ничего не могла с собой поделать.

— Я буду скучать по тебе, подруга, — почти прошептала она.

— Знаю. Я тоже буду по тебе скучать. — Беверли отвернулась от Кармен и оглядела всех остальных собравшихся.