Бабочка на ладони

У барной стойки толпился народ. Марта подошла ближе. Она вдруг почувствовала свой рост. Рост плюс каблуки. Метр восемьдесят плюс двенадцать… М-да. Она оказалась гораздо выше присутствующих. На нее оглянулись, зашушукались. На миг Марта почувствовала ужас – кажется, переборщила с каблуками, но ухо вырвало из шушуканья слова – «фотомодель, наверное…»

Если раньше ее называли баскетболисткой, то теперь легко приняли за фотомодель. Какие-то девицы явно обсуждали ее волосы. Наверное, спорили – настоящие или нет.

«Настоящие, милые мои. У меня все настоящее!» – свирепо подумала Марта.

– Девушка, разрешите угостить? – К ней подплыл мужчина в блестящем темно-зеленом костюме, напоминающем хитиновый панцирь жука-бронзовки. Немедленно вручил бокал с шампанским, чокнулся, поздравил, представился, начал шутить – все быстро-быстро, Марта даже не поняла ничего. Впрочем, от нее не требовали ничего – достаточно было только слушать и улыбаться. Единственное, что она сказала, – это свое имя, а на остальные вопросы только улыбалась загадочно-игриво и пожимала плечами.

К жуку-бронзовке через пять минут подплыли еще два солидных господина, потом еще один. Все они шутили, острили и явно интересовались Мартой.

Музыка, искаженные микрофоном шуточки ведущего, гул голосов, звон посуды – все эти звуки сливались, будто в океанский прибой. Марта улыбалась, нетерпеливо переступая каблуками по мягкому ковролину (точно арабская бесценная лошадка в стойле, перед началом скачек, собравших всех шейхов и принцев!), и глядела на присутствующих сверху вниз.

В происходящее верилось с трудом. Еще вчера она была чучелом. Коровой. Танком в юбке. А сегодня – роскошной женщиной.

– …Петр Алексеевич, не морочьте девушке голову…

– …нет, но в Завидове сейчас очень хорошо! Поздняя осень и все такое…

– …ой, да сейчас все, кому не лень, в этот пейнтбол играют!

– …а я вас уверяю, на новогодние праздники будет иная ситуация…

– Марта, да не слушайте вы этого дурака! – Кто-то уже дружески приобнял ее за талию. – Все-таки кто вы по профессии?

– Я певица, – низким, бархатным голосом произнесла Марта. – Джаз, рок, фольк…

– Потрясающий голос!

– Господи, Марта, а я-то думаю, лицо у вас знакомое…

Она несла бог знает что, ее голос вибрировал, делал этих мужиков дураками. Несла какую-то околесицу про продюсеров и вдруг захохотала, отчего лица присутствующих приобрели странное, восторженное, мистическое выражение… Они слушались ее голоса, они уже хотели слышать его все время. Слышать, слушаться и удивляться. Ее голос нравился людям!

Посыпались требования спеть, кто-то побежал за микрофоном…

– Марта!..

Марта оглянулась и увидела Горского.

– Ян!

Горский схватил ее под руку и оттащил в сторону.

– Марта, ты ли это? – Он смотрел с изумлением. – Я сначала не узнал, потом слышу – голос-то вроде знакомый…

– Пожалуйста, помоги, они меня сейчас петь заставят!

– Сюда… За столик.

За украшенной гирляндой колонной нашлось очень уютное неприметное местечко.

– Сейчас принесу тебе чего-нибудь…

Ян вернулся через минуту с бокалами и блюдом с канапе.

– Марта, Марта, я тебя не узнаю… – не переставал он повторять. Потом провел рукой по ее волосам.

Это был наилучший вариант из всех, что они обсуждали по дороге сюда с Иваном. Иван внушил Марте, что Горский должен подойти к ней сам. О том, что Марта следит за ним и за тем, с кем тот встречается, Горский ни в коем случае не должен догадаться… Пусть он чувствует себя максимально свободно при Марте и ни о чем не подозревает.

– А ты как здесь оказался, Ян? – с веселым удивлением спросила Марта.

– Ну как, меня пригласили… Вообще, я знаю, что на весь Росагронадзор было всего десять приглашений. Значит, тебе тоже дали?

– Ты что! Кто ж мне даст-то… – засмеялась Марта. – Я секретарша завхоза, мне не полагается со свиным рылом в калашный-то ряд…

– Марта, как грубо! – с веселым осуждением покачал головой Ян. – Зачем о себе так…

– Карякина мне свой билет отдала, – весело призналась Марта. – Сказала, что не любит глупых тусовок. Только умоляю, это секрет! Она будет жаловаться, что билет потеряла, но… сам понимаешь.

Этот вопрос был тоже заранее обговорен с Иваном. Все максимально открыто и честно. Поступок в стиле сухой, словно вобла, Карякиной.

– Да, Елена Васильевна, она такая! – со смешком кивнул Ян. – Но ты…

– Что?

– Я тебя не узнаю. Мы же перед праздниками в кафе сидели – помнишь? Я сейчас на тебя смотрю – как будто два разных человека! И голос изменился! Вроде твой, да не твой…

– Ой, как будто ты не знаешь, что можно ожидать от женщины… – опять засмеялась Марта. Ян завороженно, напряженно слушал ее смех. – Ладно, пойти правда спеть, что ли? – Она хотела встать.

«Ты, главное, не показывай, что хочешь быть с ним все время… – инструктировал Иван. – Он ничего не должен заподозрить. Ян Горский теряет голову от роскошных женщин – поэтому он постарается все время держать тебя при себе. Это для него, возможно, еще важнее, чем встреча с резидентом… Это психология!»

– Стой! Ты умеешь петь? – перехватил ее Ян.

Рука у него была влажной, мягкой и тяжелой.