Бабочка в гипсе

– Оставьте меня в покое. Кто за Коляном ухаживать будет? Нинка сволочь была, и Валентина сука, и Федор гад, впутал сводного брата в историю. Знал, что Николаша у него на поводу пойдет, денег захочет.

– Колян хороший? – спросил Макс. – Вы его очень любите?

– Дурак он, – выпалила старуха, – но сын. А кто, кроме матери, ребенку пособит?

Я отступила на пару шагов и прижалась к Максу:

– Иногда человек случайно оговаривается, бросает ничего не значащую фразу, но она очень важна. Когда Игорь заныл, что хочет посмотреть на быдрят, Нила упрекнула мальчика, сказала между прочим: «Избаловала вас мать, бандюки в отца получились, пойдете, как и он, по кривой дорожке». Мне надо было обратить внимание на ее фразу: ну откуда хозяйка знала, что отец парнишек «пошел по кривой дорожке»? Силаева никому про Филиппа не рассказывала. Кто сообщил бабке правду? Ясное дело, Колян, после того как ему позвонила Нина и в отчаянии потребовала все: денег, выдачи второго снайпера… Ну не знаю, что она ему еще наболтала, а он бросился к матери… Господи! Я же видела, как старуха спешит по двору со спортивной сумкой. Я как раз ела активированный уголь, боялась отравиться кактусом, потом помчалась в ванную, просидела там почти два часа и, вернувшись к себе, услышала мобильный. На том конце была умирающая Нина. Баба Нила, вы убили человека!

Старуха вытерла руки о тряпку:

– Ну и чего? Я защищала сына.

У меня заболел желудок, я простонала:

– Баба Нила, как вы могли решиться? Почему в вас уживаются полярно разные люди? Охотно угощаете всех, не жалеете домашних консервов или супа ни для меня, ни для Томаса и с винтовкой бегаете за тем, кто решил украсть пару картофелин. Считаете Коляна неудачником, недовольны его нежеланием работать – и запросто убиваете Нину, которая могла причинить Коле вред. Вроде хорошо относитесь к Валентине и равнодушно принимаете весть о ее смерти.

Хозяйка сложила руки на животе:

– Свои дети у тебя есть? Ну, не те, которых ты воспитываешь, а родные?

– Нет, – призналась я.

– Тогда и не спрашивай, – спокойно сказала старуха, – не поймешь!

– Извините, что прерываю сеанс психоанализа, – заявил Макс, – но лучше направиться в дом. Я вызываю сюда Гладкова.

Рублева повиновалась, мы вошли в кухню.

– Че, в тюрьму потащите? – вдруг спросила баба Нила. – Тогда дайте поесть перед дорогой.

Я встала у окна, Макс сел за стол.

– Пожалуйста, – сказал он.

Старуха вынула из холодильника яйца.

– Глазунью хотите? – предложила она.

– Нет, – хором ответили мы.

– Ну и не надо, – сказала она и ловко кинула в Макса железной банкой, в которой хранился молотый перец.

Жестяная тара попала не ожидавшему нападения Вульфу прямо по макушке, черный порошок засыпал голову. Максим вскрикнул и принялся оглушительно чихать и кашлять. Я на секунду растерялась, бросилась к нему, вылила на Макса бутылку минералки и лишь потом вспомнила о Рублевой.

Старухи уже не было в комнате, я кинулась к окну и увидела, как баба Нила бежит по дорожке к калитке. Я распахнула раму, схватила небольшой контейнер с соусом «Кольт», стоявший на подоконнике, и швырнула в бабку.

Увы, я никогда не отличалась меткостью. Серая упаковка угодила в забор. Баба Нила вылетела на улицу. Контейнер раскрылся, темно-бордовая масса потекла по деревяшкам, те задымились, запузырились и начали рушиться. Не зря хозяева ресторана «Вивальди» убрали «Кольт» из меню. Соус, за считаные секунды разваливший изгородь, явно не годится для человеческого желудка. Хорошо, что я не попала в старуху, иначе бы мне могли предъявить обвинение в убийстве. А еще лучше, что я не осуществила план мести и не украсила атомной подливкой еду Макса.

Куда подевалась баба Нила – осталось загадкой. Старуха удрала из Брехалова без документов и денег, она до сих пор в розыске. Гладков велел установить наблюдение за палатой, где лежит парализованный Колян, вот только мать не спешит на встречу с сыном.

Прошло несколько дней.

Сегодня, двадцать восьмого февраля, мы с Максом собрались в кино и мирно ехали по улице. Вдруг Вульф закричал:

– Лампа, тормози!

– Что такое? – испугалась я, паркуясь у тротуара.

– Нам надо срочно сюда зайти! – велел Макс. – Идем.

– Куда? Зачем? – попыталась я задавать вопросы, но Вульф уже ввел меня в небольшой офис и спросил у толстого мужика в очках:

– Не опоздали? Мы договаривались на полдень.

Дядька поправил пальцем оправу:

– Все готово.

– Что? – не поняла я.

– Потом объясню, – отмахнулся Макс, забирая большой конверт. – Спасибо, Ефимыч.

– Поздравляю, – улыбнулся клерк.

– С чем? – изумилась я.

Макс вытолкнул меня в приемную и приказал:

– Садись.

Я плюхнулась в одно из кресел, Вульф устроился рядом. По правую руку от него скучал парень лет тридцати пяти.

– Знаешь, неинтересно поступать как все, – неожиданно сказал мой спутник. – Надо ломать традиции. Люди удивительно однообразны: пришли домой, поужинали, помылись, легли спать. Тоска!

– Предлагаешь им сначала выспаться, а потом, приняв душ, сесть к столу? – захихикала я.

– Ну не совсем, – улыбнулся Макс.

– А что мы здесь делаем? – проявила я вполне оправданное любопытство.

Макс нахмурил брови: