Бабочка в янтаре (СИ)

— В изолятор на Медее. Доктор сказал, он может и с нами такое сотворить. Нельзя его среди людей держать без намордника.

— Слыхал, что на Медее с ними не церемонятся.

— Автотюрьма — милое дело.

Через пару часов спецбортом Рогова доставили на исправительную станцию «Медея, которая презрительно встретила его хмурым грязно-коричневым шайбовидным силуэтом на фоне гигантской темной безжизненной планеты с символическим названием «Стикс». Поговаривали, что на ней хоронили умерших заключенных, просто сбрасывая их с высоты. Тела распадались на атомы, даже не долетев до поверхности, поскольку на планете действовали какие-то непонятные физические законы, распыляя вещество за секунду, превращая в первичные химические элементы.

Отличное место для содержания опасных преступников, подумал Рогов, всматриваясь в очертания станции. После спуска на палубу он не увидел больше ни одного человека. Все перемещения, кормежка, уборка и остальные процедуры происходили с помощью механизмов. Впрочем, других камер и их обителей Андрей тоже не видел. Каждого из них содержали поодиночке, что с одной стороны отвечало требованиям безопасности, но с другой — лишало нормального общения и, скорее всего, приводило в итоге к различным психозам и сумасшествию.

Неплохо, если понимать, для чего действительно нужны исправительные станции такого рода. Вряд ли службы наблюдения за неблагонадежным контингентом жаждали, чтобы те после отбытия наказания вернулись в общество. Куда лучше, если осужденный попросту спятит. Тогда он гарантированно остается на станции до выздоровления. Короче, замкнутый круг.

В камере было все необходимое, кроме одного — возможности оставаться человеком. Не было никакой связи с внешним миром, никакой прессы, новостей и событий. Время, словно, остановилось, зависнув где-то между жизнью и смертью. Целыми сутками Рогов сидел напротив дверей и разговаривал с самим собой, время от времени выполняя нехитрые упражнения, чтобы мышцы окончательно не атрофировались.

Пару суток он еще имел возможность разговаривать с себе подобными, когда инспекторы службы расследований вызывали его на удаленный допрос через видеосвязь. Потом задавал вопросы судья. А когда огласили вердикт — пожизненное содержание на станции «Медея», Рогов скис, не представляя себе, как сможет выдержать остаток жизни в такой глухой изоляции.

После того как его автоконвой сопроводил не в камеру, а в тамбур для посадки, Андрей запаниковал еще больше. Неужели никакого «пожизненного» не будет? Все — блеф! Сбросят на Стикс, и привет! А ведь, действительно, похоже, что так и есть, усмехнулся он. Может, оно и лучше.

Из-за створки дверей показалось две фигуры в черном без опознавательных знаков.

— Тебе что, приглашение нужно? — махнул стволом в сторону посадки один из них.

— А куда мне торопиться? — огрызнулся Андрей, догадываясь, куда он сейчас отправится.

— Вперед бегом! — скомандовал тот и с силой подтолкнул его к трапу.

Всю дорогу Рогов гадал, какую участь ему уготовили, поскольку корабль взял курс не на Стикс, а в противоположную сторону, перейдя на «дельта-режим». Каково же было его удивление, когда через три часа они вынырнули перед гигантской грудой металлопластика с переливающимися буквами на корпусе «КАССАНДРА».

* * *

— Господин Окава! У Вас через пять минут встреча с адмиралом Авейде, — монотонно напомнил электронный секретарь, и Председатель раздраженно нажал клавишу сброса памяти.

Он и так весь день ждал этой встречи, вернее, готовился, в тайне надеясь, что она не состоится. Конечно, можно было отменить аудиенцию или отсрочить на неопределенное время, вряд ли кто-нибудь упрекнул бы Председателя Высшего Совета СНЗС в нарушении протокола с учетом плотного графика всевозможных совещаний, конференций и приемов. Между тем, Окава прекрасно понимал, что оттягивать обсуждение столь важного вопроса он не имеет права, и время посещения группы высокопоставленных военных его резиденции на Стексе было согласовано.

Зуммер оповестил о входящем сообщении.

— Господин Председатель! — на мониторе, выползшем из поверхности стола, появилось лицо его помощника по особым поручениям, — адмирал Авейде.

— Пригласите! — приказал он, — И зайдите сами.

В широком дверном проеме, после того как массивные створки раздвинулись в стороны, возникло несколько фигур во главе с адмиралом.

— Прошу вас, господа, — Окава встал и вышел из-за стола навстречу уважаемым посетителям, которые были одеты в гражданскую одежду, что несколько смутило Председателя, поскольку он привык видеть адмирала исключительно в его темно-синем расшитом золотом мундире.

После рукопожатий и обмена приветствиями все расселись за столом для совещаний, и замерли в неловком ожидании, поскрипывая креслами.

— Давайте перейдем сразу к делу, — предложил Окава и кивнул адмиралу, — Оскар! Начинайте!

— Генерал-шеф! Доложите ситуацию! — передал тот слово одному из своих подчиненных.