Бабочка в янтаре (СИ)

Что значило, приготовиться к открытию двери, Егор не знал, однако, приподнявшись на кровати, он спустил ноги на пол, чувствуя, как по телу пробежала волна напряжения.

Дверь медленно отошла в сторону, открывая выход в коридор. Механический голос, доносящийся из стен, еще раз назвал номер бокса, куда следовало идти, однако Астахов не спешил выходить из своей камеры, помня о браслете.

Успокойтесь, мистер Астахов, — пропел монотонно голос, — Ваши биоритмы превышают допустимое значение. Браслет реагирует на Ваши нервные импульсы.

Видимо, электроника фиксировала его состояние и не отключала систему безопасности, пока он не успокоится. Уж чего-чего, а технологии по контролю за арестованными были на высоте. Человечество всегда изолировало себе подобных, не вписывающихся по разным параметрам в установленные рамки, и способы усмирения арестантов совершенствовались на десятилетия вперед.

Наконец, на табло браслета загорелась зеленая зона, и Егор, поглядывая на щиколотку, неуверенно направился к выходу. Ни в коридоре, ни на площадках перед боксами охраны не было, вероятно, все передвижения заключенных контролировались дистанционно с помощью видеонаблюдения и звуковых команд.

В третьем боксе у стены напротив входа за большим блестящим столом сидел Лоу и изучал свои руки. Вид у него был болезненный и неряшливый. Подняв взгляд на вошедшего Астахова, судебный следователь кивнул на стоящий в центре помещения тяжелый железный стул.

— Садитесь.

Егор ждал вопросы, но Лоу молчал, пристально рассматривая его, словно хотел прочесть мысли. Потом откинулся в кресле и прикрыл глаза. После нескольких минут тишины, Егор заерзал и подал голос.

— А разве мне не положен адвокат?

Зыркнув на него, Лоу щелкнул какой-то кнопкой и официальным тоном произнес, обращаясь к кому-то невидимому.

— Допрос подозреваемого Астахова сто пятнадцатые сутки по местному исчислению, две тысячи семьсот тридцать седьмого года земного времени, колония Тиберон шестнадцать. Назовите себя.

Теперь следователь обращался к нему.

Допрос продолжался уже больше часа. Егор рассказал все, что знал, собственно, скрывать ему было нечего. Лоу слушал внимательно, не перебивая и практически не задавая вопросов. Несколько раз он вставал, прохаживался по комнате, замыкая руки за спиной, потом подходил к стене, отвернувшись от Астахова и проводил по ней пальцем, словно чертил какие-то странные замысловатые знаки. Когда рассказ был окончен, следователь не сразу заметил что подозреваемый умолк. Когда же он повернулся, Егор нахмурился. Вид полицейского говорил о том, что его разум сейчас не здесь, среди серых осыпавшихся стен комнаты для допросов, а где-то далеко за пределами этого подвального помещения. Лоу рассеянно взглянул на Егора и вернулся в кресло.

— Вы закончили? — спросил он уныло, словно, заранее знал все, что он скажет.

Казалось, ответ его не интересовал вовсе. У Астахова защемило в груди. Неужели действительно все уже решено? К чему тогда этот цирк? В животе завозилась неприятная тянущая боль.

Однако в поведении Лоу появилось что-то необычное, хотя откуда Егору знать, как ведут себя следователи обычно. С полицией он сталкивался нечасто, да и то, по мелочи. В общем, чиновник явно мыслями продолжал пребывать где-то в другом месте, причем, судя по всему, те не доставляли ему особой радости. Ничем Лоу свое смятение не выдавал, но у Астахова на этот счет были свои соображения.

— Что со мной будет? — осторожно спросил Егор.

Словно, очнувшись, следователь вздрогнул и уставился на него. Что бы тот не скрывал, Астахова эта недосказанность стала раздражать, и он постарался изобразить на лице нетерпение. Однако, несмотря на то, что Егор приготовился ловить каждое слово, голос следователя все равно пронзил тишину неожиданно, заставив его сжаться.

— У Вас есть возможность вернуться в гостевой купол.

— Я не понимаю, — Егор нахмурился.

Лоу приблизился и направил тонкий прямоугольник на ногу Астахова. Браслет жалобно пискнул и отстегнулся, отвалившись, как напившееся крови огромное насекомое. Не отрывая взгляда от лежащего на полу устройства, Егор спросил.

— Почему Вы это делаете?

Лоу ответил не сразу, но его лицо разгладилось. Будто решившись на что-то, он ровным тоном произнес.

— Наружная камера зафиксировала, что за десять минут до вашего прихода в номер заходил неизвестный.

— Кто? — Егор опешил.

— Лица не видно. — Лоу помолчал, наблюдая, как он трет виски и напрягает лоб. — Да, и еще, в вине мы нашли сильный транквилизатор… как и в Вашей крови. Но советую Вам не расслабляться. Вы все еще под подозрением, пока мы это не проверим.

Егор едва унимал дрожь. Ну, конечно! Подсыпали снотворное, убили…подставили!

— Я надеюсь, Вы, наконец, понимаете, что кто-то хочет упрятать меня за решетку?

Лоу выгнул брови и усмехнулся.

— Можете идти. Вам следует находиться в номере и не покидать его.

— Могу я связаться с начальством?

— Боюсь, что нет.