— То-то и оно! Она не боится холодов. Представляешь? Разве это не удивительно?
— Очень… Ты её ещё не отпустила?
— Нет!
— Замечательно! — посетила меня идея. — Отличный подарок мне на свадьбу!
Не отпускай её, пожалуйста, до завтра…
Я хотела получить в подарок что-то такое, что удивило бы Иалу…
Наша с Иалу свадьба была красивой, как он и обещал. Омрачало её лишь то, что отец Лев венчать нас отказался наотрез, и мы нашли другого батюшку.
И, конечно, было множество подарков от родственников и друзей, но больше всего я ждала подарка Листопады.
Обычно пунктуальная, она немного опоздала на венчание и выглядела слегка взволнованной и растерянной.
— Что случилось? — спросила я, когда мы вышли из церкви.
— Бабочка… — опустила глаза Листопада.
— Она улетела? — я старалась не подавать виду, что расстроена, хотя по-настоящему, конечно, ничто не могло испортить этот день.
— Нет. Я закрыла в доме все окна, и дверь держала почти всё время закрытой. Но, понимаешь, эта бабочка живёт всего один день…
Иалу всё-таки заметил беспокойство на моём лице.
«Бабочка умерла?» — он уже немного понимал по-русски.
Удивительно, но слово «бабочка» знала по-арабски и я, и ещё много других важных слов, но это пока держалось в секрете. Мне надо подучить ещё немного, а когда мы поедем на родину Иалу (уже совсем скоро!) он будет приятно удивлён.
— Бабочки не умирают, — неожиданно улыбнулся Иалу. — Мне однажды открыла секрет одна моя пациентка, находившаяся между жизнью и смертью, очень хорошая девушка. Они улетают в рай.
— Мне тоже так всегда почему-то казалось! — поддержала Листопада. — Правда же, они слишком красивые, чтобы умирать?
Как было не согласиться с Листопадой?..
62.
Солнце трепетно касалось лучами полукруглого горизонта земли, чтобы уединиться вдвоём в желанном полумраке. Разноцветные листья на пруду были были похожи на жаркие-жаркие поцелуи, а кожа — поверхность воды. А ещё на экзотических бабочек, только погода у нас в октябре отнюдь не африканская, но если любишь и любим, тепло в любое время года.
Где-то всё это я уже видела: тёплое утро, подёрнутое туманом (осень вдруг отступила под натиском стрел-лучей), наш новый дом с верандой и садом…
Я уже видела всё это во сне…
Да, дом и во сне был с верандой…
…Иалу пил чай на веранде, оставив открытым ноутбук. Краем глаза я заглянула на экран, чем он занят в такую рань.
Он писал письмо на арабском. Нет, я прочитала его не потому, что хотела узнать, кому и что он пишет. Мне просто было интересно, пойму ли я хоть слово из письма Иалу.
Я сразу узнала два слова — «спас» и «бабочка». «Очень счастлив, потому что спас прекрасную бабочку», — смогла я понять.
Если во французском я специально запоминала только позитивные слова, то, взявшись за арабский, учила слова, так или иначе вызывающие у меня ассоциации с Иалу.
Одним из них почему-то было «бабочка»…
Догадка обожгла меня изнутри. Я поняла, кто был той бабочкой…
Я опрометью метнулась из комнаты, пока Иалу не успел заметить меня.
Цепь озарений выстроилась в логическую последовательность событий. Иалу любит спасать бабочек — я люблю играть с огнём — поэтому Иалу любит меня…
В мою комнату тихо вошёл Иалу. Да, ключевое слово было всё-таки «любит». Можно сыграть интерес и довольство, но счастье и любовь — никогда.
Что ж, решила я, в конце-концов нет в том большой беды, что Иалу любит спасать бабочек. А я люблю, когда меня спасают, и буду всегда позволять ему поймать меня в сачок своей любви у самого огня.
В любом случае это гораздо лучше, чем муж-гуляка, не говоря уже о муже- алкоголике.
63.
А что там дальше? Не знаю, как у вас, а у нас с Иалу впереди нескончаемое свадебное путешествие.
Итак, у нас есть белый конь. Иалу подарил его в шутку, потому что ему, как истинному принцу, положено быть на белом коне. И я сначала даже не знала, как за ним, конём, нужно ухаживать, но сейчас прекрасно езжу верхом. А возле двухэтажного дома с садом на самой прекрасной в мире улице у берёзовой рощи я посадила много белых роз.
А океан…
Океан у нас тоже есть…