Бабуля

Ожидая пока закипит чайник, Лиза смотрела на соседний дом через дорогу: в нем жил светловолосый парень, примерно ее возраста, или немного старше. При возможности она следила за ним из окна кухни, наблюдая, как он выходит из подъезда, курит на балконе четвертого этажа или останавливается перед домом, чтобы поговорить с приятелем. Лиза точно не помнила, когда началась эта слежка из окна. До сих пор она ни разу не говорила с ним и даже не видела вблизи. И, кажется, только однажды услышала имя, когда его кто-то громко окликнул на улице. Парня звали Павлом.

* * *

Несмотря на то, что время, проводимое на работе, служило Лизе передышкой от домашнего кошмара, она редко когда по-настоящему забывала о бабуле; например, размышляла, чем та занимается в ее отсутствие дома (кроме того, что иногда роется в ее личных вещах, разумеется). Должна же она была что-то делать! Когда Лиза находилась дома, бабуля обычно могла часами смотреть в потолок, слушая все передачи в подряд по радио, или – что случалось не реже и, главное, с точной, как метроном, регулярностью – доводила ее до белого каления своими бесконечными репликами и замечаниями. Иногда Лизе казалось, что бабулин взгляд способен следовать за ней на кухню, проникая сквозь стену, и даже в туалет.

Бабуля любила задавать тысячи различных вопросов – нередко очень странных, ставящих в тупик своей неожиданностью: как-то она поинтересовалась, в каком возрасте у Лизы начались месячные, и насколько изменился их цикл с тех пор. Или требовала немедленного исполнения очередной сумасбродной прихоти (в большинстве случаев Лиза предпочитала все же подчиниться – старуха была чрезвычайно изобретательна по части мелкой мести), после чего неизменно оставалась неудовлетворенной и сыпала своими излюбленными прокленами.

О нет, бабуля вовсе не была сумасшедшей – Лиза могла присягнуть в этом, чем угодно. Страдала тяжелой и изнурительной для окружающих формой старческого маразма? В таком случае ее маразм следовало внести в Книгу рекордов Гиннеса – как самый стабильный и ранний маразм столетия.

В общем, когда Лиза находилась дома, для бабули всегда находилось стоящее занятие. Но что происходило в то – пустое – время? Не проводила же старуха его, разучивая на память рисунок обоев, – зная бабулю, в это было трудно поверить.

Как-то однажды, когда Лиза собиралась на очередное дежурство в контору, бабуля попросила найти ей что-нибудь почитать. Старуха презирала книги, но Лизу просьба не удивила; она протянула бабуле первую попавшуюся ей на маленькой подвесной полке. Это оказалась Библия, неизвестно откуда попавшая к ним в дом и много лет собиравшая пыль среди других немногочисленных книг. Сама Лиза обычно пользовалась услугами библиотеки, посещая ее по дороге на работу. Когда бабуля поднесла Библию к глазам, чтобы прочесть название, вытесненное на темно-синем твердом переплете, некогда позолоченными буквами, а теперь почти целиком осыпавшееся, – Лизе показалось, что старуха сорвется с кровати и вцепится ей в горло. Спустя мгновение бабуля с неожиданной силой швырнула Писанием прямо в нее, и книга, пролетев у самого уха оторопевшей девушки, с хрустом врезалась в стену, развалившись на несколько частей. Затем бабуля совершенно незнакомым голосом сказала: «Иегова сочинил эти сказки для своей глины!» И отвернулась к стене.

Лиза ничего не поняла из сказанного, возможно, потому, что гораздо сильнее была напугана в тот момент ее голосом, чем внезапным броском толстенной книги.

Голос этот…

В дальнейшем Лиза предпочитала тот случай не вспоминать, иначе, помимо ненависти к бабуле, она начинала испытывать еще и страх перед ней.

По дороге из конторы домой Лизу едва не хватил апоплексический удар, – она забыла ПОСТАВИТЬ СУДНО НА МЕСТО!

Как нарочно это произошло именно сегодня, после специального напоминания бабули.

«Господи, только бы она не сходила под себя…»

Лиза бросилась домой со всех ног.

ТОЛЬКО БЫ ОНА НЕ…

Подбегая к своему дому, она едва не сбила с ног молодую пару и, не обратив на них внимания, понеслась дальше.

только бы она не

Взлетев третий этаж с приготовленным заранее ключом, Лиза ворвалась в квартиру.

…И тут же споткнулась о нечто большое, мягкое, возвышающееся поперек коридора, и упала.

Это была бабуля.

Она лежала на животе, широко раскинув руки в стороны. Седые длинные волосы разметались серебристой короной вокруг повернутой набок головы; ее глаза были закрыты. Около виска в обозримой части лба лиловел огромный кровоподтек.

Дверь в туалет осталась приоткрытой; оттуда тошнотворно разило.

Значит, не обнаружив судно на месте, она решила в этот раз самостоятельно добраться до уборной; но на обратном пути, вероятно, споткнулась о порог и, падая, ударилась головой о стену узкого коридора… или об угол дверного косяка комнаты, расположенного почти напротив… – отстранено соображала Лиза, глядя на бабулю.