Бабушка, Grand-m`ere, Grandmother... Воспоминания внуков и внучек о бабушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX-XX веков

Сегодня первый день, когда я не сижу за книгами и могу думать о Вас без головных болей, без тревожных взглядов на раскрытые книги. Меня все тревожит мысль: достаточно ли хорошо свидетельствуют мои письма о тех чувствах, которые питаю я к Вам в моей душе! Вот уже два месяца, как я живу в каком-то невообразимом хаосе, выбитый из обычной колеи, окруженный неразрешимыми и разрешимыми вопросами, опасениями, сомнениями, неприятностями!! Ваша любовь ко мне озаряет эту тему, но как узник, отвыкший от света и изнуренной борьбой и лишениями, я могу только молча благодарить существо, пролившее этот свет в мою душевную темницу, оставляя все выражения моей благодарности до полного освобождения! Итак, не истолкуйте дурно мои нескладные, нечастые и грустные письма: занятия и болезнь отнимают у меня радости жизни, и бывают минуты, когда перо валится из рук. Чтобы не утомлять себя, я почти прекратил переписку и даже не читаю газет; к вам же не могу не писать – это значило бы лишить себя той нравственной бодрости, которая не покидает меня!

Сестре моей лучше, я к ней еду сегодня в Институт и хочу подарить букетик живых цветов, которые она так любит. Пишу и Тете, и Клеопатре Александровне. Я дал себе два дня отдыха, а там опять сажусь <.. >

Любящий Вас А. Ж.

Вильно, 24 Апреля 1888 г.

Сегодня получила я письмо Ваше, дорогой мой и хороший Александр Владимирович, и положительно не знаю, что мне делать. Умолять ли Вас, как в последнем письме, Вами еще, кажется, не полученном, отложить все до осени или положиться на благоразумие Ваше?

В последнем письме Вы пишите: «На что больному даже генеральский чин?», а сегодня говорите: «Неужели остановлюсь в нескольких шагах от цели из-за возможности какой-либо беды с моим здоровьем?» Боюсь страшно, чтобы труд Ваш не убил в Вас здоровье навсегда! Ваш значок был бы куплен тогда слишком дорогой ценою, и, кроме омерзения и отвращения, ничего бы не внушал мне. Подумайте над этим хорошенько и не заставьте меня упрекать себя всю жизнь в том, что не настояла на Вашем прежнем решении. Что мы будем делать без здоровья!? Итак, взвесьте хорошенько силы Ваши, но ежели их довольно, то, конечно, приятнее покончить весной экзаменные треволнения, и да будет Милость Божия с Вами! Простите, Дорогой мой, что письмо это не поспело к праздникам: масса писем в ответ на полученные поздравления, приготовления к Пасхе, службы Страстной недели, все это помешало написать Вам, да к тому же я все ждала от Вас разъяснения недоразумения насчет Ваших экзаменов. Иван Владимирович (с которым мы уже познакомились и о знакомстве с которым сейчас Вам расскажу) заподозрил, что Вы написали мне о Вашем решении отложить экзамены до осени, только чтобы не беспокоить меня, не заставлять волноваться. Это меня несколько огорчило после Ваших уверений, что пишите мне вполне откровенно, откровеннее, чем Маме. Вчера же, до заутрени стала писать Вам, но так устала от всей предпраздничной суеты, что улеглась спать, и в церковь отправилась еще сонная. Вам нечего было просить меня молиться за Вас и думать о Вас при первых возгласах «Христос Воскресе!». Я и так была бы мыслью с Вами и с моим бедным Андрюшей! Существует поверие, что желание, которое выскажешь, когда в первый раз услышишь в церкви «Христос Воскресе», непременно сбудется. Я,вообще, не суеверна, но мне хочется верить в эту примету, и я молилась о благословении для нас с Вами и всех тех, кого мы любим. А теперь скажу Вам про Вашего брата, что он мне действительно понравился, как Вы предполагали, и мне кажется, что мы уже с ним познакомились. Он был у нас на следующий день после визита Максимова и был так мил, что пришел затем к нам вечером и принес по моей просьбе

3 карточки Вашей сестры. На одной из них она очень похожа на Леню Вирпотину. Иван Владимирович обещал, что будет заходить к нам вечером запросто, и мы, конечно, употребим все усилия, чтобы посещения эти не были для него тягостны. С отцом Вашим и сестрой мне не пришлось встретиться: они приехали сюда в Страстной четверг, и Иван Владимирович предполагал, что мы поздно вернемся из церкви, отговорил их быть у нас. Отец Ваш, говорят, будет здесь в этом месяце или будущем, но сестру Вашу мне так и не удастся видеть. Это мне очень, очень прискорбно: я очень желала с ней познакомиться. Во вторник уезжаем в Гродно, где пробудем до Воскресенья. Не смею ждать от Вас письма на этой неделе перед экзаменом, но если бы Вам нужно было написать мне, пишите по следующему адресу: Гродно. Дом благотворительного общества Е., превосходительству Елизавете Павловне Савицкой. С передачей Е. К. Снитко.