Бабушка по ипотеке

Жанна поежилась. Действительно, родня ее четко делилась на два клана. Одни занимались торговлей и преуспевали, наверное, их тетя и считала проходимцами. А вторая ветвь была деревенской, больших постов ее представители не занимали, но всегда трудились усердно и честно, оттого и преуспевали. Их тетя называла колхозниками. Интересно, к какому клану причисляла она Жанну? Та ведь была на стыке этих двух ветвей.

А Нюша уже принялась за вторую конфетку и, прихлебывая чаек, рассказывала дальше:

– Нет, один раз послушать даже интересно. Но надоедает ведь одно и то же по сотому разу выслушивать. Ну, Миша и стал потихоньку от старухи отходить. Плевать, говорит, на квартиру, здоровье дороже. Но куда там. Она это почувствовала и еще пуще в него вцепилась. Прямо никакого проходу ему не давала. Он уже начал бояться, что бабка его уволиться вынудит, да вдруг она исчезла. То каждый день притаскивалась, то нет ее.

– Померла?

– Неа. Племянница у нее объявилась. Бабка Мише звякнула, хвасталась, что к племяннице жить перебирается. На Садовую улицу.

Это же она обо мне, сообразила Жанна. И еще она поняла, что тетушка Любовь, похоже, за ее спиной успела позвонить Мише и сообщить тому о своем переезде. Интересно, кому еще позвонила резвая старушка, хвастаясь изменениями в своей судьбе? И еще Жанна подумала, если тетка сама сказала Мише о том, что переезжает на Садовую, значит, Миша – это не тот Мисюсик, которого она боялась.

– Честно тебе скажу, как мне Миша рассказывал, так мне эту племянницу даже жаль стало, – продолжала Нюша. – Понимаю, что она тоже на квартиру бабкину позарилась, только дорого ей она достанется. Бабка из нее все соки выпьет, а потом тем, что останется, еще и закусит.

Определенно они говорили об одном человеке. Но всех тонкостей взаимоотношений Миши и тетушки Любови эта симпатичная девушка знать не могла. Об этом мог рассказать только сам Миша.

И Жанна спросила:

– Не пора ли Мише лекарство принимать?

– Ой, в самом деле. Чай-то уже остывает, а его теплым принимать нужно. Пойду, отнесу ему напиток.

И увидев, что Жанна тоже поднимается, велела ей:

– А ты здесь посиди. Я Мишу осторожненько разбужу, потом тебя кликну. Посиди.

Жанна послушно осталась сидеть на табуретке, а Нюша ушла. От нечего делать Жанна приоткрыла пакетик, который Нюша принесла из аптеки. Так что тут у нас? Безбодунин, похмелин, антиполицай. Интересный набор препаратов. Похоже, что Миша вовсе не грипп подцепил и не какую-то другую бяку. Он всего лишь мучается похмельем. Жанна не любила пьяных и не одобряла пьянство, сама она никогда не стала бы жить не то что с алкоголиком, но даже просто с человеком, злоупотребляющим спиртным. Но читать нотации Нюше она не собиралась. В конце концов, это не ее мужчина и не ее дело. Нравится Нюше бегать по аптекам, чтобы поставить любимого на ноги после запоя, пожалуйста. Только пусть потом не плачет.

Теперь уже неудивительно, что Миша не захотел вызвать врача. Любой участковый в один миг разобрался бы, от какого такого недуга мучается пациент. И вряд ли в этом случае терапевт имеет право открыть больничный лист. Вот только как он собирается оправдать свой прогул на работу?

– Это не мое дело, – напомнила самой себе Жанна уже вслух. – Не мое, а потому нечего и нос туда совать.

И она, выбросив из головы мысли о поведении Миши, принялась осматриваться по сторонам. Увиденное ей понравилось с самого начала. У Нюши была симпатичная квартирка, свежий ремонт, недорогая, но качественная новая мебель и техника. Похоже, девушка зря наговаривает на своих родителей. Они не только купили дочери квартиру, но и позаботились ее обставить.

Да и вообще на жизнь Нюша зря жалуется. Вон в вазочке у нее лежат шоколадные конфетки от питерской шоколадной фабрики, стоят они недешево. Во всяком случае, Жанна не могла уже и вспомнить, когда она сама в последний раз ела эти конфеты. После смерти мамы не ела, это уж точно. А ведь раньше покупала их килограммами и могла умять целый килограмм всего за пару дней.

Какое-то время Жанна колебалась. Нюша предложила ей угощаться шоколадом, но Жанна постеснялась сразу взять конфеты. И теперь, воспользовавшись отсутствием хозяйки, она протянула руку, чтобы все же достать лакомый кусочек.

«От одной или двух конфеток они точно не обеднеют. А Алина такие конфеты очень любит».

Вот только покупать их ребенку Жанна так часто, как девочке бы хотелось, никак не могла. Может, оно и к лучшему, зубки у Алины безупречные, но все же какая мать не захочет порадовать свое дитя маленьким сладким сюрпризом. Так радостно видеть детские глазки, заблестевшие при виде нежданного угощения у мамы в руках. И кто осудит Жанну за то, что она тайком вознамерилась прихватить пару-тройку конфеток для своей дочери? Вазочка-то была полна ими до краев. Никто и не заметит пропажи.

Но стоило Жанне протянуть руку над столом, как из комнаты сначала раздался звон разбившегося стекла, а потом вскрик. Поняв, что там случилось что-то непредвиденное, Жанна вскочила на ноги и, не дожидаясь зова Нюши, устремилась к ней.

– Нюша, что разбилось?