Бабушка по ипотеке

– Ничего. Передал полиэтиленовый прозрачный пакетик с бижутерией. То есть я сначала подумала, что пакетик с бижутерией, но потом стала разбирать и смекнула, что там настоящее золото и самоцветы. А уж когда нашла бабочку, которую видела у мамы на шее, то поняла, что это и есть те самые украденные у мамы драгоценности.

Жанна почувствовала досаду.

– Погоди, если бабочка была украдена у твоей мамы, то это должно было случиться еще до твоего рождения. Как же ты могла видеть эту подвеску?

– На фотографии я ее видела.

И вздохнув, Марина нехотя произнесла:

– Ладно, так и быть, заходи.

– Ты меня приглашаешь войти? Я уж думала, что не дождусь.

– Чего там. Не чужие все-таки друг другу люди.

В квартире у Марины царил удивительный диссонанс времен и стилей. Мебель старинная, очень красивая, сплошь покрытая искусной резьбой, перемежалась с типовыми изделиями из ДСП. Прикроватный столик с перламутровой инкрустацией в виде гуляющих по дворцовому саду райских птиц соседствовал с современной кроватью из полированного ореха. Дверцы шкафа были украшены ажурной резьбой по кости, а совсем рядом устроился комод с простыми пластиковыми накладками.

Похоже, что после продажи четырехкомнатной квартиры на Загородном проспекте Марина переехала в однушку и прихватила с собой на новое место жительства лишь самые любимые вещи, а недостаток места заполнила чем попало из ближайшего мебельного магазина. Но странно, ведь Марина продала огромную четырехкомнатую квартиру в центре, а приобрела лишь довольно скромную однушку на окраине. Куда же она дела разницу? Истратила? Вполне возможно. Одета Марина модно и дорого. Но все-таки на одежду так много не потратишь. Куда же делись остальные деньги? Прокутила? Или положила в банк под проценты? Купила акции компаний?

Что-то подсказывало Жанне, что ближе всего второй вариант. Почему? У Марины был включен телевизор. Но на экране не сериал, не видеоклип и даже не фильм о живой природе. Быстро сыплющий непонятными для слуха Жанны словами и цифрами юноша с уверенным видом сообщал:

– Индекс Би-Би-Кей пошел вверх, а Эй-Си-Уан остался на уровне прошлых торгов. Соответственно, котировки фьючерсных фондов могут считаться стабильными.

И еще что-то вещал, и еще, и еще.

Лично Жанна не стала бы слушать эту муру по доброй воле ни одной секунды. А вот Марина до прихода гостьи явно слушала диктора. Об этом говорила чашечка с недопитым кофе, стоящая на столике, и придвинутое к нему кресло. И даже сейчас, проходя мимо, Марина кинула заинтересованный взгляд в сторону работающего телевизора и лишь затем его выключила.

В саму комнату они не пошли, остались на кухне. Тут мебель была вся сплошь современной, а вот посуда явно пришла из далекого прошлого. Хрупкие и изящные фарфоровые чашки. Позолоченные ложечки с витыми ручками, на которых были выбиты чьи-то вензеля. Хрусталь и потемневшее от времени, но все еще великолепное серебро.

– Нравится? – спросила Марина, заметив, что Жанна крутит в руках крохотную солонку в виде избушки. – Работа Фаберже.

– Неужели самого Фаберже?

– Ага, – равнодушно кивнула Марина. – Дед собирал эти штуки, он увлекался антиквариатом и камнями. То, что ты видишь, это жалкие остатки его коллекции.

– Я слышала, что он был крупным хозяйственником еще в советские годы.

– Ага.

Больше Марина ничего не прибавила. Было ясно, что касаться темы своего деда она не намерена. Но Жанна и не собиралась. Что ей было нужно, она уже узнала от Широкова.

И дождавшись, пока Марина разольет по элегантным чайным чашкам какую-то коричневую бурду, остро пахнущую кофе, Жанна из деликатности пригубила получившийся напиток, содрогнулась от вкуса растворимого кофе и отставила чашку подальше. Нет, даже из такой красоты она эту отраву пить не станет.

– Извини, натуральный кофе закончился. Только перед твоим приходом последнюю капсулу истратила.

– Лучше просто поговорим, – улыбнулась Жанна. – Я же к тебе не на кофе пришла.

– Ладно, спрашивай.

– Значит, драгоценности тебе принес соседский мальчик?

– Сашка.

Марина держалась совершенно спокойно и естественно.

– Пакет был запаян. Сашка сказал, что возле дома к нему подошел какой-то дядя, который дал ему тысячу и попросил передать театральный реквизит соседке из семьдесят восьмой квартиры.

– То есть тебе?

– Раз я живу в семьдесят восьмой, ясное дело, что мне.

– И когда это было?

– Вчера.

– Утром или вечером?

– Ближе к вечеру. Часов около шести, если быть точной.

– И ты не удивилась?

– Немножко. Но я ведь по образованию портниха. Часто шью по заказу для артистов сценические костюмы. Вот я и подумала, что это кто-то из них передал мне реквизит. Удивилась только такому оригинальному способу, но потом подумала, что человек куда-то торопился, вот и отдал бижутерию мальчишке. Только зачем деньги тратить? Этот тип ведь Сашке тысячную бумажку сунул за услугу.

– А когда ты поняла, что в пакетике настоящее золото, ты не попыталась разузнать у мальчишки об этом мужчине?

– Сашка не очень-то разговорчивый. Мне он лишь сказал, что мужчина был высокий.

– Ага, высокий. Уже кое-что.