Бабушки на выданье, или История о потерянном времени

Свадьба, по просьбе Галины Алексеевны была скромной, ну, почти скромной, так как гостей оказалось больше, чем достаточно. О ней не стали трубить и сыграли её в доме у бабушки, куда было заказано праздничное угощение. Были только свои. Приехали все её дети с жёнами и мужьями, но без малой ребятни, оставив их на своих тёщ и свекровей. Теперь пришло время Георгию Борисовичу волноваться. Ответственный момент, знакомство с детьми его королевы. Он, Нина Романовна, Владимир, Француа, Анри и Марина просто онемели, увидев какие у неё высокие, крепкие сыновья и красавицы-дочери. Те в свою очередь критически просматривали на новоиспечённых родственников. Но после двух-трёх шуток Нины Романовны напряжённость прошла, и они стали общаться как будто знали друг друга очень давно, непринуждённо и легко.

Сюрпризом для Галины Алексеевны было свадебное путешествие в Италию. Она очень давно хотела там побывать, особенно во Флоренции. И Георгий об этом знал и втайне от неё заказал билеты. Путешествие было незабываемым и впечатляющим. Много красивых мест, встречи с интересными людьми и, конечно же, галерея Уффици.

– Ты действительно на неё похожа, очень похожа! – восторгался Георгий Борисович рассматривая картину «Автопортрет с палитрой». Естественно, подлинник ни в какое сравнение не шёл с репродукцией на развороте журнала. Краски были гораздо насыщеннее, портрет был наполнен жизнью, он просто дышал. – Даже сейчас, когда между вами такая большая разница в возрасте!

– Что ты имеешь в виду, дорогой? – смеясь спросила Галина Алексеевна. – То, что она старше меня на целых двести десять лет?

На самом деле она прекрасно понимала, что он имеет в виду. Художница рисовала себя юной шестнадцатилетней девушкой, а Галине Алексеевна сейчас было больше, больше и ещё раз больше, чем шестнадцать лет.

Георгий стоял перед этим чудесным портретом и вспоминал свою первую встречу с ним. Вернее, её репродукцией «прапрапра» и ещё раз много «пра» бабушкой. «Вот мы и встретились ещё раз с вами, мадмуазель. Я рад этой встрече. Интересно на какие ещё правильные мысли вы меня направите?»

На них стали обращать внимание прохаживающиеся между картинами туристы, особенно на Галину Алексеевну.

– Георгий, дай свои очки, – прошептала она ему.

– Зачем? Они же мужские! – в недоумении ответил Георгий.

– Плевать! Давай скорей! – зашипела на него Галина Алексеевна.

Она быстро нацепила на нос чёрные солнцезащитные очки. И вздохнула с облегчением.

Но тут к ним подошёл смотритель галереи и сказал по-итальянски, что на картины нельзя смотреть в таких очках, это неуважение к искусству, мастерству художников.

– Скузи, – ответила Галина Алексеевна по-итальянски (простите) и сняла очки. Она стояла, слегка улыбаясь, как её «родственница» на картине, только взгляд был у неё совсем не нежным, а вызывающе-выжидательным. Она стояла и наблюдала за реакцией щепетильного смотрителя, который помешал ей наслаждаться мастерством художницы, а сейчас он сам уставился на неё, вытаращив свои чёрные, жгучие глаза.

– Санта Мария! – произнёс шёпотом смотритель и перекрестился.

Галина Алексеевна жестом показала на очки, мол, можно надеть? В ответ он смог только кивнуть. Галина надела очки, взяла под руку Георгия, и они перешли в другой зал, оставив в одиночестве остолбеневшего мужчину.

– Вот так-то к «русо туристо» приставать! Да, любимая? – с иронией произнёс Георгий.

– А то! – кивнула любимая своей короткой, вьющийся шевелюрой, и они вместе расхохотались.

После галереи они прогуливались по красивым улицам Флоренции и вдруг Галина спросила Георгия Борисовича:

– Георгий, ты ведь знаешь, что я просто не смогу стоять на кухне, готовить обеды и ждать у окна, когда ты вернёшься с работы. Так? – и выжидательное посмотрела на него

– Так. Я знаю кого выбрал и на ком женился. Говори прямо, что хочешь?

– Хочу заниматься важным делом, таким как ты. Например, благотворительностью. Но я не умею. Или ещё чем-нибудь. Писательское дело тоже бросать не буду. Но хочется что-то ещё!

– Я придумал! У нас ведь будет ещё музей в Лопушково! Ты не забыла? Вот и возьмись за это дело. Ты ведь специалист, историк. Я думаю, ты легко справишься, моя дорогая!

– Спасибо! – от избытка чувств она чуть не подпрыгнула. Но не подпрыгнула, а страстно поцеловала своего ненаглядного Георгия Борисовича прямо здесь на такой прекрасной улице Флоренции.

Когда после долгой прогулки по интересным и примечательным местам старинного города, они подходили к гостинице, Галина Алексеевна опять спросила Георгия:

– Почему Нина Романовна очень редко общается с Семёном Викторовичем?

– Комплекс старости.

– А давай-ка подумаем как под благовидным предлогом… – заговорщицки произнесла Галина.

«Мадмуазель, теперь вы на нас обоих оказываете положительное воздействие», – с улыбкой подумал Георгий Борисович.

***

И вот теперь они стояли и наблюдали издалека за Ниной Романовной и Семёном Викторовичем. Он всё же решился и сделал Нине Романовне предложение. Молодец, старикан! Хотя, какой он «старикан»? Бывший военный никогда «стариканом» не станет.