Бабушкины кактусы

— Выходит, братцы, и кошки травку пощипывают.

— А вы как думаете! — раздался чей-то голос сзади.

Мы повернулись и увидели повара дядю Жору. Он протиснулся вперёд и говорит:

— Пощипывает, обязательно пощипывает. Только на пароходе лужайки нет. Железо да вода вокруг. А травки ой как хочется! В ней же витамины разные. Вот он и нашёл кактусы.

Дядя Жора смолк на минуту, оглядел всех и добавил:

— Сами-то лучок зелёный едите да огурчики.

Тут все зашумели, заговорили разом:

— Прав дядя Жора.

— Факт. Помирать коту, что ли?

Слушаю я и чувствую — злость моя совсем пропала. Мне даже стало жаль кота. Когда все разошлись, я нашёл Рыжика на верхней палубе. Он лежал на тёплом брезенте и дремал. Я присел на корточки и погладил Рыжика. Кот замурлыкал и ласково лизнул мне руку. И подумал я тогда: жаль, конечно, кактусов, но бабушка не обидится на меня, если я расскажу ей эту историю.

Мурена

Когда я плавал на траулере, я любил смотреть, как поднимают из океана трал с рыбой. Всегда интересно посмотреть, сколько рыбы поймали. А ещё интересней увидеть, не принёс ли трал со дна океана какую-нибудь диковину: рыбину необыкновенную или, может быть, даже какое-нибудь чудище неизвестное. Но чудища я так и не дождался. А вот с диковинной рыбой встретился. Да так, что встречу эту на всю жизнь запомнил.

Рыбачили мы в тот раз в Атлантическом океане, вдоль африканских берегов. Сардину промышляли. Однажды подняли трал, а в нём ни одной рыбёшки. Лишь тина да водоросли. Целую кучу на палубу вытряхнули. Ворчат рыбаки, ругаются — только трал засорили зря. Рыбаки ворчат, а мне всё равно интересно. А что, если в тине спрятался кто-нибудь? Притаился. А ну, попробую палкой поковырять. Только я об этом подумал, как вдруг вижу — из кучи водорослей выползает что-то. Змея не змея, рыба не рыба. Длинная, метра два будет. Без чешуи, голая. Кожа жёлтая, а на коже — коричневые пятна. Выползла. Лежит на палубе, как кишка пожарная, хвостом шевелит. Голова страшная. Рот зубами усыпан. А один зуб посередине рта торчит. Большой, острый, как пика. Я такой рыбы никогда не видел.

Сбежалась вся команда. Окружили рыбу, шумят, гадают, что это за диковина такая?

— Да это змея морская!

— Не змея это — рыба.

— Надо капитана спросить, он знает.

Кто-то побежал за капитаном, а я решил в это время пугнуть рыбу: интересно, что она будет делать? Вышел я вперёд и давай перед её глазами сапогом двигать. Рыба лежит, не шелохнётся. Испугалась, видно. Осмелел я тогда, ещё ближе подошёл к ней.

Вдруг слышу, капитан кричит:

— Стой! Не подходи! Это мурена!

Но я не успел отбежать. Мурена взметнулась как молния. Встала на хвост и в одно мгновение вцепилась зубами мне в ногу. Все шарахнулись в сторону. А я от страха двинуться не могу. Один капитан не растерялся. Схватил палку, стукнул мурену по голове, тут она и отвалилась замертво.

— Доктора! Скорее! — крикнул капитан.

Прибежал доктор. Сдёрнул с ноги сапог. Ощупал мою ногу, осмотрел и сказал:

— Цела нога. Только сапог прокусила.

Доктор поднял сапог, и я увидел в голенище дырку, будто кто шилом проткнул. А капитан посмотрел на меня сердито и говорит:

— Не будь сапога, лежать бы тебе, приятель, в лазарете.

И тут рассказал нам капитан, что мурена вовсе не змея, а рыба. Только ядовитая, как змея. Укусит — и умереть можно. А яд у неё в том зубе, что посередине рта торчит, как пика.

Услышав такое, все в один голос закричали:

— Выбросить её скорее!

— За борт её!

Тогда капитан поднял руку — тише, мол, — и говорит:

— Зачем — за борт? Мы из мурены уху сварим. А ну, дядя Жора, — крикнул он повару, — тащи её на камбуз!

Дядя Жора перекинул мурену через плечо и унёс рыбу. А капитан ещё рассказал нам, что очень-очень давно богатые люди в Древнем Риме разводили мурен в прудах. Как мы теперь разводим карпов или карасей. У мурены ведь только зуб ядовитый, а мясо у неё вкусное.

И верно.

На ужин капитан угостил всех ухой из мурены. До чего же хороша была уха! Просто объедение!