Бабы нас погубят

Сколько ни всматривался в загорелое лицо собеседника Вадим, но так и не мог определить - игра ли это хитроумного восточного человека, или он действительно не знал Валерия. Но человек востока оказался осторожен и подстраховался.

- Кажется, мой помошник Жора Лапин называл такую фамилию... Да, возможно. Но я не помню.

- Не мешало бы его спросить.

- Ай, он сейчас занят подбором кадров для нашего будущего рая! Гафур захихикал и потер ладошки. - Женщины - украшение любой фирмы! Неправда?

- Тут интересы Востока и Запада совпадают. - признал Вадим.

...Твердо следуя указанному молодым милиционером направлению, Олег Михайлович спустился в туалет и услужливая тетя Маша раздела его до трусов, за какие-то несколько минут почистила его одежду, даже подсушила брюки, Олег Михайлович за это время ещё раз пописал, выбрасывая из организма остатки чешского пива, и - свеженький, а главное взобдренный духом поднялся из туалета , оставив там двадцать тысяч рубликов.

Он тут же понял, что в минувшие мгновения подло продал своих молодых друзей, бежал с поля боя, не предупредил их о грозящей опасности и теперь его долг мужчины - вернуться обратно с любой степенью риска для своей собственной судьбы.

Так он и сделал. Через несколько минут, от угла перекрестка он увидел зеленый "опель" Андрюши Голубева, а потому подошел к краю тротуара и начал подавать ему предупреждающие знаки. Более всего при этом он походил на огородное чучело, которое качает и трепет осенний ветер - Голубев его жестикуляции понять не мог.

Рация продолжала подавать Голубеву диалог окончания беседы Вадима с президентом фирмы "Восточный ветер". Разговор становился все интересней, Голубев уже сменил катушку в диктофоне, а тут, в сорока шагах от него, партнер по бизнесу и прочим радостям жизни Олег Михайлович Зубков машет руками, дергает ногами, строит какие - то чудовищные рожи, будто в задницу ему засадили раскаленного на огне ежа. Сосредоточившись, Голубев все же понял, что старик подает ему сигнал опасности, руками предупреждает о беде, а движениями левой ляжки предлагает сорваться с места и убежать прочь со всевозможнейшей скоростью. В этот момент Голубев вспомнил, что старик насосался папиросой с наркотой и у него оставалось ещё две и скорее всего он их употребил. Неизвестный наркотик сыграл с ним столь подлую шутку, что у него несколько "скособочилась крыша". Голубев мигнул ему фарами дальнего света и махнул рукой, приглашая подойти.

А Олег Михайлович вдруг замер, будто лейтенант узревший пред собой маршала. Замер, помертвев от страха. Он увидел, как по тротуару, впритирку к бровке, а следовательно и к зеленому "опелю", идет молодая женщина, стройная, веселая по солнечной погоде, лет тридцати, франтовато упакованная, а на тоненьком поводке она ведет веселого и ушастого рыжего спаниеля, который обнюхивал все, что попадалось ему по дороге. Они приближались к "опелю"

- ЛАБАЗ! - - загремел в голове Олега Михайловича голос с чердака. ЭТО ДОЗОР ПЕРВЫЙ! ХОРОШО БУДЕТ, ЕСЛИ СЕЙЧАС ВАЛЕНТИНА С МАШКОЙ ПРОЙДУТ МИМО ЭТОГО "ОПЕЛЯ "И ПРИНЮХАЮТСЯ! РЕАГИРОВАТЬ НЕ НАДО, НО ПОСМОТРИМ, КАК ПОВЕДЕТ СЕБЯ МАШКА!

Олег Михайлович смотрел на развертывающееся на его глазах действие трагедии и чуть не плакал от того, что ничем помочь не мог. Ведь ясно же, что Валентина - эта щеголиха, красавица с рыжим спаниелем! А сам проклятый спаниель - милицейская псина, натасканная на вынюхивание наркотиков, поскольку в деле данной задачи лучше спаниелей и нет никого! А весь зеленый "опель" сейчас насквозь провонял теми папиросами, которые были выкурены в нем минут двадцать назад - мерзкой собаке ничего не стоит поймать остатки дурманного дыма и устроить по этому поводу скандал в собачьей манере.

И - ничем не поможешь, ничем ничего не остановишь событий: красотка из милиции приближалась к "опелю", рыжий эксперт по наркоте уже задрал вверх черный, резиновый нос и сделал стойку. Это - конец, поскольку опергруппа по захвату, как понимал дело Олег Михайлович, схоронилась в засаде где-то в ближайшей подворотне.

Голубев - вообще ни хрена не понимал в разворачивающихся событиях. Под ухом работала рация - визит Вадима к президенту заканчивался. Впереди, в двух десятках метрах от него, обессилевший Олег Михайлович опустился на тротуар, словно собрался почивать на теплом от солнечных лучей асфальте, нагретом осенним слоненком. А сбоку - тявкал веселенький , огненный спаниель с ошейником и поводком за другой конец которого держалась элегантная дама лет тридцати с интересом смотревшая на него, Голубева. В руках у дамы была незажженная сигарета, глаза красавицы излучали призыв к черте каким радостям возможного знакомства, а голос был глуховат, но нежен.

- У вас не найдется огонька?

Рация примолкла - Вадим закончил переговоры и, скорее всего, возвращался. Олег Михайлович распластался на тротуаре, будто спутал улицу восточного Измайлово с океанским пляжем на Канарских островах.

Волоокая красавица тянула к Голубеву сигарету, а вместе с ней губы, сверкающие глаза, все свое выхоленное лицо.