Bad Romance (СИ)

С трудом справившись с задачей, я осмотрела комнату. Решеток на окне нет, чистота, мебель совсем не больничная: напротив моей кровати — раскладной диван и письменный стол, на котором даже ноутбук имеется. Кто мог меня приютить? Может, у Сергеича совесть взыграла? Наверняка, он понимал, что я ничего не крала, только отстаивать мое честное имя у него не было ни малейшего желания. Зачем? Каждый сам за себя, так ведь? Человек человеку — волк. Надейся только на себя и не верь никому. Аксиомы нашей жизни, которые нет необходимости доказывать, ведь для каждого очевидно, что они и есть истина.

Потянуло на философию? Самое время! На этот раз у меня определенно сотрясение… Если, конечно, еще осталось, что трясти… Наверное, из-за того, что была очень увлечена ревизией собственных способностей к связному мышлению и проверкой на головокружение и тошноту, я и не услышала, как кто-то подошел к двери. Опомнилась слишком поздно, так и не успев прикинуться трупиком, зато успела опознать вошедшего. Вашу ж мать! Определенно, потрясение! И сильнейшее, с галлюцинациями. Потому что у двери стоял, будто не решаясь пройти в комнату, никто иной как Олег. Я пялилась на него, ожидая, что галлюцинация начнет расплываться или по комнате полетает для разнообразия. Но ничего не происходило. Я смотрела на плод моей фантазии, плод — на меня, и мы никак не могли прервать зрительного контакта. Придумать ему какой-то текст? А то скучная у меня галлюцинация получилась, немая. Какая же я зануда, даже на пути к шизофрении (или какой там диагноз нарисует мне добрый доктор), не могу придумать ничего захватывающего. Бывает диагноз «занудная шизофрения», или я — первопроходец на этом нелегком пути?

Что он мог бы сказать? Есть ли что-то, что я хотела бы услышать от Олега? Что? «Выходи за меня замуж»? Кто это там такой умный? Ни Боже мой! В смысле, что не дай Бог. Впрочем, такое мне не грозит даже в бреду. Придумаем что-то более реальное и интересное. Как вам к примеру: «Я понял, что моя жизнь пуста без тебя». Или попроще: «Ты — лучшее, что было в моей серой и бессмысленной жизни». Впрочем, это больше подходит для прощания, чем для встречи. Лучше так: «Всю жизнь я посвятил зарабатыванию денег и только после встречи с тобой понял, что есть вещи, гораздо более важные. Для меня самое важное — ты». Ох, я уже почти готова прослезиться.

— Выглядишь — отвратительнее некуда, — вдруг обрело дар речи мое видение. Эх, сплошные разочарования! И какая нелегкая его принесла?

— Ты — настоящий? — это я так, на всякий случай. Пусть я и ударенная на всю голову в самом прямом смысле, но осознать, где явь, а где вымысел, могу.

— Нет, игрушечный! — фыркнул Олег. — Вот скажи мне честно и откровенно: как ты смогла настолько деградировать в столь малый срок?

— Насколько? — заинтересовалась я. Знаете, оценка со стороны всегда интересна, а оценщика можно потом и закопать где-нибудь в лесочке, если наглеть начнет.

— С чего тебя потянуло ночевать на улице? Не в Сочи летом, как-никак. Даже бомжи ищут место поуютнее.

— Злой ты, — вяло ответила я, сжимая пальцами виски. Наверное, у меня на него сильнейшая аллергия.

— Болит? — тут же проникся сочувствием мужчина. Он присел на корточки у кровати и накрыл рукой мою голову. Стало немного легче, только я слишком быстро сообразила, что волосы у меня должны быть грязными. Впрочем, эта маленькая деталь к общему образу: представляю, насколько божественно красива я сейчас и как от меня приятно пахнет. Вся картина в совокупности — вот что может произвести совершенно неизгладимые впечатления.

— Угу, — все, что я выдала в ответ.

— Что болит?

— Все, — отмахнулась я. Не начинать же новый анализ, на сей раз болевых точек. А так… у меня на самом деле было ощущение, что болит все тело.

— Сейчас тебе сделают пару уколов, и будет легче. Давно надо было врачу сказать, что ты в себя пришла.

— Все-таки, я в больнице, — сделала вполне очевидный вывод. — Не знала, что палаты в наших медучреждениях могут выглядеть настолько прилично.

— Не знал, что это можно назвать приличным, — отозвался Олег, обведя взглядом комнату.

— Не надо мне никаких уколов. Не уходи. Посиди со мной еще чуть-чуть. Я знаю, я — не самая лучшая компания, но совсем немножко ты же можешь потерпеть? — о, как меня поперло! Как же остановить этот отвратительно-сентиментальный словесный поток?

— Эй! Что с тобой?! Я не собираюсь никуда уходить. А если ты честно признаешься, что не можешь без меня ни минуты, врача я вызову по телефону, — пообещал Олег, почти невесомо проводя большим пальцем по моему опухшему лицу. Там, где меня касался его палец, боль, волшебным образом, проходила. И зачем мне уколы?

— Размечтался! Знаешь, я ведь обходилась без тебя больше двух лет. И ничего, — к счастью, приступы слезливости у меня редко бывают длительными.

— Не только знаю, но даже вижу результат. Он явно налицо, вернее, на лице. И на теле. Так что я уже сотню раз пожалел, что позволил тебе обходиться без меня. Что-нибудь хочешь?