Баден-Баден

Поднявшись по ступенькам за кое-какими причиндалами в дом, он в который раз удовлетворённо подумал, насколько же ему с ним повезло. С ним, с большим участком, где и сад, и подъезд нормальный, и навес для машины. Да, ещё же электричество, водопровод, как во всем этом садовом товариществе. В начале нового тысячелетия купил у знакомых, рванувших в Германию на ПМЖ. Отец ещё жив был, помог с деньгами, продал свою замечательную коллекцию марок. Шутил: «Все равно теперь слепой, что, щупать кусочки бумаги? Девок надо в любом возрасте щупать!» И подарил сыну этот огромный кусочище сказочного приволья! Все скромненько, но сегодня стоило бы абсолютно сумасшедших денег. Место – считай, в черте города, неподалеку даже остановка автобуса. Но главное, что сразу подкупило, так это потрясающий вид на довольно близкое море, а с другой стороны – на просматриваемый вдали Главный Кавказский хребет… Живопись Боженьки! Открытка такая призывная: «Welcome to paradise!» – «Добро пожаловать в рай!» Стоишь вот на этой своей горушке под хурмой, айвой или высоченной черешней, подставляешь морду ветерку с моря, смотришь вокруг и… Да нет, что при этом порой чувствуешь, очень трудно человеческими словами передать! Недаром Марго так сюда рвется. Кухню здорово облагородила, в обеих комнатках обои заменила…

– Как же у вас здесь… Ну просто нет слов! Очень, очень хорошо!

Да, слов, бывает, не хватает даже им, пишущим. И не только восхищаясь, отдавая дань «божественным природы красотам». Вот как ей наконец сказать, что… А, ладно…

У Алины кепочка сползла на лоб, на плече пластмассовое ведерко с крепкой, особо вкусной шоколадной хурмой. Ставит его на землю, улыбаясь, смотрит вверх на Воробьёва. Он протягивает руку из окна:

– А ну, кинь мне одну шоколадненькую!

– О, какая ручища огромная! Не промахнуться!

– Так я ж трудовой сельский парень, в Высоком, в горах вырос! Отец врачевал, жили в доме деда – сад, огород, козочки-курочки, всё, как полагается. В город перебрались только когда в девятый класс пошел. Отец поликлиникой стал заведовать.

Подлетает дочка, украдкой на них поглядывает. У неё ведро полное только наполовину – непорядок! Алина весело командует:

– Иди, иди ещё поработай! А сверху вы уж сами достанете, да, Олег Сергеевич? Я знаю, у садоводов бывают такие длиннющие шесты с такой штучкой на конце.

– Точно! Именно с такой штучкой!

И оба смеются так, будто это им, а не Полинке по тринадцать лет…

Но рано, рано барышни засобирались домой. Алина едва притронулась к шашлыку, к привезенной ею упаковке суши:

– Объелась хурмой, напиталась обалденными видами, горным вашим воздухом! Зачем только вы курите? Вы же говорили, давно бросили! – чуть взглянула на Воробьёва и, опустив голову, стала переставлять тарелки, прибирать на столе.

– Мы еще сегодня к папе… папу навестим. Да, мама? – деланно улыбается девочка, тоже посмотрев на Воробьёва, эдак свысока посмотрев!

– Вот и угостите его фруктами с дерева! – надо было Воробьёву это сказать. Всё равно ведь потащит папочке, можно не сомневаться. – И братишек угостите, близнецы у него, кажется?

Ого, как сощурились, как сверкнули очи у малявки! Ну, точно, папина дочка! А вот его Юля всегда с маменькой была заодно…

Но папина дочка справилась с неудовольствием, промолчала. С аппетитом, видно же, ест -но уж так манерно, медленно! Благонравным голоском вопрошает:

– А у вас есть дети, Олег Сергеевич? И внуков много, наверно?

– Трое! А дети далековато отсюда: дочка в Италии, сын в Петербурге. Солидный чиновник стал, мы его студентами на свет произвели, чуть постарше тебя! Ты вот когда думаешь от мамы-папы отпочковаться? Когда, например, замуж собираешься?

Алина встрепенулась, хохотнула с нахмурившимися бровями:

– Да что вы, Олег Сергеевич, она рослая, но в седьмом классе еще только! Ох, надо уже собираться… Не замуж! Домой.

Эта нахмуренность, вдруг даже какая-то отчуждённость взрослит ее загорелое лицо. Все равно, очень, очень молодое… Ага, вот так, значит?! «Домой»! А кто и что для неё дом?! Только ли дочечка? Или в комплекте с папочкой? Да понятно… Понятно. Но никого и никогда Воробьёв не удерживал, не упрашивал. Сказано «нет», пусть даже мягонько – нет так нет, ради Бога. Ох, как это женщин бесит обычно! Да пусть едут, пусть папу навещают… А ему что, может в Питер летануть на недельку? Как раз грядут осенние каникулы… Развеяться, разгуляться, пожалуй? Да и сына, внука повидать заодно… ну там в комплекте первая супруга с кислой гримаской… По тургеневским местам походить, вот что! Ха-ха.

                              16