Баггер

Старые люди рассказывали про голод тридцатых годов. Говорят, что после яблони и прочие деревья ломались от изобилия. Вот только есть и радоваться было некому. Романтично умереть молодым. Фееричнее, чем старым простуженным дедом. Вот только откуда мы знаем, что за поворотом завтрашнего дня не ждет величайшее счастье, какое тебе уготовано самой жизнью? Вот только дойти до него надо и не оступиться.

Одна знакомая так рассуждала о самоубийстве. Представь, что на завтрашний день все должно было быть хорошо. Чистая любовь, проблемы, разрешающиеся сами собой. А все ремя до этого было лишь испытанием. В аду человеку, конечно же, покажут все то, чего он лишился по своей воле.

– Ты здесь заснуть собрался? – Рита тоже хотела умыться, и на ее лице отпечаталось возмущение, – любишь поговорить с умными людьми?

– В смысле?

– Ты полчаса стоишь в ванной и время от времени беседуешь сам с собой.

– Я держу военный совет, – пытался отшутиться Олег.

– Ну-ну.

Ленка ускользнула на работу, оставив на столе ключ и записку. «Мамы не будет до вечера, но она вряд ли одобрит квартирантов . До шести квартира твоя.»

– А вообще ты куда-то торопишься? – вопрос застал Риту врасплох.

– Ну, вообще-то у меня проблемы.

– Так пусть эти проблемы подождут до вечера. Неужели есть такая надобность – вляпываться с раннего утра? – Олег не осознавал, почему употребил это слово, но позднее вспомнил липкое предчувствие – вляпаться придется.

– Ты предлагаешь ждать?

– Скорее переждать. И потом, я очень хочу сражаться под твоими знаменами, но почему-то никогда не мечтал, чтобы меня прибили, как идиота, неизвестно за что. Скажи, что за проблемы, кто плохие, и что они могут сделать. – минимум вопросов выглядел очень даже минимальным.

– На самом деле я не так уж много знаю, хотя больше, чем ты. Во-первых, я работаю в институте, который время от времени, так сказать, омолаживает кадры. Что-то связанное с подавлением личности и последующим ее восстановлением. Наш отдел реформируют, вот только ломать себе психику я не хочу.

– А если просто уйти с этой прекрасной работы?

– Это непросто. Есть обязательства и вещи, которые при этом надо отдать.

– Например?

– Память. – Рита не могла или не хотела говорить о том, чем занимается институт. Обходила факты и объясняла расплывчато. Нормальный человек ей вряд ли поверил бы. Олег был в какой-то степени ненормальный. Да еще и влюбленный, как пятиклассник.

– А если, пока идет такая пьянка, потеряться на какое-то время? Пару месяцев или полгода.

– А после… – Рита вздохнула, – Ждать, что тебе пришлют черную метку?

– Тогда что ты предлагаешь?

– Мой папа не просто папа, а с большой буквы, – в ее голосе чувствовалась гордость, – Он умеет решать разные вопросы. Я дам тебе адрес и медальон., – она сняла с шеи поломанное солнце, – Только скажи сразу, что ты от меня, чтоб тебя случайно не обидели.

– А могут?

– Они много кого обижают, тем и живут. А также обижают тех, кто обижает. Мой папа никогда не лез в мои дела и давал мне принимать решения самостоятельно. В то же время, достаточно намекнуть ему о проблеме, и ее не станет.

– Так почему же ты до сих пор этого не сделала?

– Не все так просто. Моего отца, а родом он с китайской границы, звали Уссурийским Тигром в молодости. За смелость, коварство, за многое… а потом их занесли в Красную Книгу. Моя проблема – лабиринт и паутина, а не уссурийская тайга. Я не совсем уверена.

– Тогда может, все-таки, в лес с геологами? А вернемся через год, бородатые и дикие. А то может сразу старообрядцами станем. – Олег пытался расписать прелести натурального хозяйства, но Рита оборвала его.

– Телефон стопудово на прослушке. Так что звонить без вариантов. Вот адрес, – она протянула клочок бумаги. Так, по крайней мере, будет информация. Возможно, удастся заключить сделку, – ее голос несколько замялся. Наверно, она и сама не осбо верила в реальность своих надежд. Она чего-то боялась, и может быть, уже все рассчитала. Гораздо больше, чем проговаривала.

Ну что ж, что мне-то терять, кроме своих оков? Теперь есть что. Остается последняя задняя мысль. Стоит ли верить прекрасной возлюбленной? Возможно, тебя разводят, как мальчишку, и может быть, даже подставляют. И что тогда? Олег на какой-то миг задумался, но что-то внутри, зыбкое такое предчувствие подсказало – верь. Другой вопрос – если верить, то насколько доверять? Надейся, а сам не плошай.

– А поцелуй на прощание?

– Даже не думай прощаться. Смотри, если с тобой что-то случится, я сама тебя убью.

– Хорошо, милая.

Прощальный поцелуй Олег все-таки получил. Хоть не зря жизнь прожил – пошутил он сам себе.

Глава 20

Охранная фирма «Пустельга» своим центральным офисом располагалась едалеко от Площади Революции». Все виды защиты, включая юридическую. Буклет рассказывал о достоинствах фирмы, обещая клиенту полную и тотальную защиту. Прикольно. Защита как раз нужна.

– Владислав Никонорович у себя?

– А по какому вопросу? – секретарша была молодой женщиной, которой явно не хватало пальцев. Она не была калекой, просто обилие колец требовало новых территорий.

– Я от его дочери.