Багровая полночь. Слухач. Начало истории

Одна из главных дорог города не встретила меня, как ранее, шумом сотен моторов автомобилей. Они больше никуда не спешили, не поднимали неубранную спецтехникой пыль и песок; не сигналили медленно идущим по переходу пешеходам и не играли в салки с водителями маршрутных такси за право быть лидерами в гонке-преследовании. Вместо этого появились странного вида угловатые конструкции без руля и водителя соответственно. «Электромобили? Автопилотники?» И тут реальность накрыла меня.

В паре метрах над головой, шумы моторами, пролетел квадрокоптер, размером с детскую прогулочную коляску. Ему навстречу – другой, иной формы и конструкции. Там и тут из-за крыш домов показывались и исчезали подобные им летательные агрегаты. Под ноги, чуть не сбив меня, бросилась какая-то железяка. Я вовремя отскочил, едва не столкнувшись с ним. Роботы, шурша колесами, катились по известным им делам, совершенно не обращая на меня никакого внимания.

«Что за хрень творится?» – Я удивленно крутит головой и никак не мог прийти в себя, начиная запоздало понимать, что за время моего отсутствия в мире кардинально все изменилось.

Самих людей на улицах было мало. Да и казались они намного странными нежели творящееся вокруг железное помешательство. Хмурые, сосредоточенные, сворачивающие с дороги при моём появлении, с надетыми на лицо медицинскими масками и строительными респираторами.

С открытым, в прямом смысле этого слова, ртом, я прошел оставшиеся улицы: Соколовского-Рыленкова-Петра Алексеева и уже почти завернули на Попова, когда на дороге, невдалеке от меня, скрипнув тормозами, остановилась машина. Я обернулся.

Из патрульно-поискового «УАЗ'ика» вышло два нахального вида полицейских и направились в мою сторону. «Ну вот, хоть одним я приглянулся». Один из них обошел меня, остановившись сзади, а другой перегородил дорогу и расстегнув кнопку поясной кобуры с пистолетом, сложил на груди руки.

– И кто это здесь нарушает порядок? – спросил он, ехидно улыбнувшись и осматривая меня как обычно глядят в зеркало на застрявший между зубов, после еды, мусор.

– Ты откуда такое чудо выползло? – послышалось сзади.

Я не стал сразу бросаться грудью на амбразуру, что-то им доказывая. Обычно так делают легковозбудимые люди, не умеющие держать свой гнев глубоко внутри. Не став их разочаровывать, я прикинулся таким недалеком деревенщиной, не умеющим ни постоять за себя, ни внятно объяснить что к чему.

– Так я ведь тут так… недавно в общем… сам не здешний… Одним словом… чем провинился перед вами?

– Мужик, ты что, дебил?

Впередистоящий нахмурился и шагнул ближе. «Старший лейтенант Перемычко, – прочитал я на его нашивке. – Вот, дожили. Уже хохлы в нашей карающей инспекции работают».

– Нет. Я не дебил. А чем я вам не угодил, разрешите спросить.

– В городе комендантский час. Свободно разгуливать разрешается только с двенадцати до шести. В иное время – только по сопроводительному листу, либо другому документу. Сейчас же уже половина седьмого вечера, а каких-либо бумаг у тебя вряд ли найдется. Поэтому ты заведомо нарушитель! А нарушение подлежит наказанию, – «вежливо» разъяснили мне творящиеся вокруг непонятности.

Продолжая играть дурочка, я поинтересовался:

– А наказание какое будет?

– Не, ну точный дебил.

– Пять МРОТ или же арест на десять суток. Но последнее выбирают практически все. У народа сейчас не ахти с деньгами, поэтому и записываются в ряды административных преступников.

– А это, как ты понимаешь, клеймо на всю жизнь.

– Так тебе что выписывать? Административку или штраф? – оскалился полицейский, доставая из нагрудного кармана наручники?

– Подождите, люди добрые! – выставив вперед себя руки, произнёс я. – Мне ваши предложения не устраивают, поэтому вынужден отказаться и от одного и от другого. Зато у меня есть другой документ.

Я полез в карман за выданным мне в тюрьме освободительным листом и краем глаза заметил, как рука полицейского потянулась к пистолету, но я и не думал осуществлять каких-либо противоправных действий. Достав сложенную в несколько раз бумагу, я развернул её и протянул лейтенанту. Тот нацепил очки и быстро пробежал по ней глазами.

– Только откинувшийся? Что ж, не зря мы остановились. Таких как ты видно издалека.

Он ещё раз осмотрел меня с ног до головы. Остановился на спортивной сумке, набитой всяким барахлом – единственными вещами, оставшимися из той, старой, давно ушедшей жизни и глядя в глаза, произнес:

– Значит так, у тебя только один выход из этой ситуации – в течении трех дней явиться в отдел регистрации с этой бумагой и там пройти процедуру снятия биометрических показателей. Без этого дальнейшее существование в городе окажется невозможным.

– Если же ты, конечно, не хочешь быть отверженным обществом или «Системой», – вмешался другой. – Иначе у тебя останется лишь один выход – петля на шею или вниз головой с крыши.

Он усмехнулся и направился к машине.