Багровое око

На вид он был не старше Конана. Среднего роста, узковат в плечах, но гибок и быстр, как ящерица. Темно-каштановые с рыжим отливом волосы дыбом вставали над высоким лбом, топорщились на макушке, словно шерсть испуганного зверя. Странна была обильная проседь на висках и темени, никак не вяжущаяся с молодым лицом. Глаза были кругловатые, неопределенного цвета, отливающие то зеленью, то желтизной. На впалых щеках и остром подбородке росли редкие кустики того, что очень условно можно было назвать бородой. О своей родословной Шумри умолчал, сказал лишь, что покинул родной дом в ранней юности, движимый, как он объяснил, все тем же «неискоренимым любопытством». Он исходил немало стран Запада и Востока и сейчас намеревался податься на Юг, к истокам великой реки Стикс и еще дальше.

— Зачем? — удивился Конан. — Южнее истоков Стикса ты не найдешь ни золота, ни сокровищ.

— Но я вовсе не ищу сокровищ, — возразил Шумри.

— Любопытных диковин там тоже нет. Только голые черные обезьяны, которые с удовольствием пригласят тебя на свой обед — в качестве жаркого!

Шумри внимательно взглянул на киммерийца, словно прикидывая, стоит ли ему доверять, затем решительно вздохнул и снял с шеи бронзовую цепочку с круглым медальоном. Открыв крышечку медальона, он протянул его Конану.

— Знаешь, что это такое?

На остром стержне мелко трепетала тонкая железная пластинка, один ее конец был позолочен.

— Знаю, конечно. С помощью таких кхитайских штуковин определяют курс корабля.

Шумри кивнул.

— Позолоченный ее конец указывает на юг, всегда точно на юг. А знаешь, что будет, если долго-долго идти точно на юг?

Киммериец пожал плечами.

— Пройдешь сквозь джунгли черных обезьян и окажешься на берегу Южного Океана.

— А если сесть на корабль и поплыть дальше на юг?

— Это знает и ребенок, — проговорил Конан с нарастающим раздражением. — Сначала будет великий туман, потом великая тьма, не станет ни воды, ни воздуха, и мир кончится.

— О нет, Конан! Совсем не так! — Шумри внезапно вскочил и кинулся к хозяину кабачка, а минуту спустя вернулся, подбрасывая в ладонях большую желтую дыню. — Дело в том, что наш мир круглый, как эта дыня. Один очень мудрый человек из Аргоса поделился со мной этим знанием в обмен на то, что я в течение шести лун убирал его дом и услаждал слух своим пением… Сейчас мы, к примеру, здесь, — он воткнул ноготь в бок дыни. — Если идти все время точно на юг, — он прочертил в кожуре длинную борозду, вернувшись к начальной точке, — мы вернемся туда, откуда вышли, только с другой стороны.

Несколько секунд киммериец смотрел на процарапанную ногтем Шумри окружность. Потом возмущенно грохнул кулаком по столу.

— Не считай меня полным кретином! Клянусь потрохами Нергала! Не знаю, кто из вас врет — ты или твой мудрец, но это полная ерунда! Смотри!

Он наклонил свой стакан над макушкой дыни и тоненькой струйкой вылил немного вина. Бордовые капли скатились на стол, прочертив на круглых желтых боках розовые дорожки.

— Если б наш мир был круглым, на нем не было бы воды, он был бы сухой и мертвый, как череп мумии! Да и люди могли бы удержаться и не скатиться вниз лишь на небольшом кусочке земли.

Шумри примиряюще улыбнулся.

— Он многое рассказал мне, тот мудрый человек, и отчего вода не скатывается с боков нашего мира, поведал тоже. Я мог бы объяснить тебе, Конан, но для этого нужно много времени.

— К демонам твои объяснения! Я в них не нуждаюсь. Спасибо за вино!

Конан поднялся, собираясь распрощаться со своим новым знакомым.

— Погоди! — Шумри придержал его за рукав. — Я не знаю, что за цель привела тебя в Кеми, но после сегодняшнего оставаться здесь для тебя смертельно опасно. Я еще мог бы спрятаться, затаиться, но тебе, — он выразительно скользнул взглядом по громадной фигуре варвара, — это совершенно невозможно. Тебя нельзя забыть, один раз увидев. Ты не затеряешься в толпе.

На такие речи киммериец не смог не усмехнуться с видимым удовольствием.

— Тебе все равно придется покинуть Стигию, — продолжал Шумри, — так почему бы нам не пойти вместе? Я был бы счастлив, имея такого спутника.

«Ну еще бы, — отметил про себя Конан, — отчего не заиметь дарового охранника?», но вслух лишь спросил:

— Зачем?

— Что — зачем?

— Зачем мне совершать это дурацкое путешествие, в конце которого придешь в ту же самую точку?

— Ну, хотя бы затем, что прежде ни один человек этого не делал. Во-вторых, разве не забавно было бы тебе заявиться в твою родную Киммерию, но не с юга, куда ты ушел когда-то, а с севера, и при этом — с грузом диковинок и рассказов? Наконец, то, что имеет такую ценность для тебя — золото и драгоценности — в стране черных обезьян, как ты их называешь, можно добыть без особого труда. Туземцы не знают цену всему этому. Вряд ли слитки золота в их глазах сильно отличаются от речной гальки.

Конан усмехнулся.

— Даже если мы разыщем золото в стране черных обезьян, на чем мы потащим его? На собственных двух хребтах? Или ты думаешь, что Стикс из любезности к нам будет простираться до самого Южного Океана?..

Шумри открыл было рот, но киммериец не дал ему ответить.