Багровые узы

— Изабелла, — твердо отвечаю я, отказываясь отступать под его пристальным вниманием. — Она хотела получить больше подробностей о визите Максима.

— Ах, — говорит он, медленно кивая и слегка посмеиваясь. — Эдвард предполагал, что любопытство возьмет над ней верх. Собственно, поэтому я здесь. Отец попросил, что бы ты зашла к нему в офис. Он хотел бы, чтобы ты познакомилась со своим сводным братом Максимом.

Авторитет в его голосе не дает мне возможности возразить.

— Хорошо, — отвечаю я, пытаясь, что бы мой голос звучал спокойно и собранно.

Когда я следую по коридору за правой рукой отца, каждый шаг дается мне сложнее, чем предыдущий. Правда, которая связывает нас всех, грозит вырваться наружу, словно дикий зверь, отчаянно пытающийся вырваться из клетки.

И когда это произойдет, я уверена, что спрятаться нам будет негде. Но мне кажется, пока что я единственная, кто знает, что зверя побеспокоили.

Глава 15

Я вхожу в квартиру Алекса, отвлеченная недавним знакомством с моим сводным братом Максимом. Когда я впервые узнала о его существовании, я была уверена, что не хочу иметь с ним ничего общего. Он служит напоминанием об измене моего отца моей матери, но правда в том, что, я знаю — Изабелла не моя мать. От меня не ускользнуло, что Максиму всю жизнь лгали о том, кто его отец, так же, как меня обманывали о том, кто моя настоящая мать.

Проходя дальше по коридору, я слышу шум воды из душа. Я предполагаю, что Алекс купается, поэтому решаю сесть на диван в гостиной и подождать, пока он закончит. Это был долгий день. Я чувствую напряжение в своем теле и стресс от недавних откровений.

Через несколько минут Алекс выходит из ванной с полотенцем, обернутым вокруг талии. Он смотрит на меня и хмурится.

— Все в порядке?

— Я просто немного шокирована, — отвечаю я, не желая обсуждать свою недавнюю встречу с Максимом, поскольку сама все еще не переварила это. Алекс уже знал мальчика, так как предполагалось, что он сын Луки. Все это кажется таким сложным и нереальным, когда я размышляю о ситуации.

Алекс понимающе кивает и подходит ко мне, садясь на диван рядом со мной.

— Тебе многое пришлось пережить в последнее время, — мягко говорит он. Я знаю, он говорит о том, что Изабелла не моя биологическая мать, но список вещей, которые меня ошеломляют, теперь намного длиннее. Я смотрю на его твердую грудь, с которой все еще стекают капли воды, и жалею, что не могу вернуться в переулок в ту первую ночь. Грубый и первобытный трах, когда никто из нас не знал, кто он на самом деле. В ту ночь все казалось таким простым.

Я киваю в знак согласия. Какое-то время мы сидим молча, прежде чем Алекс наклоняется и целует меня. Его губы мягкие и теплые, и я расслабляюсь под его прикосновениями.

— Амелия, — говорит Алекс, его льдисто-голубые глаза холодны и непроницаемы. — Я знаю, что ты со многим столкнулась, но нам нужно кое о чем поговорить.

Я смеюсь.

— О чем? Ты собираешься рассказать мне, что на самом деле ты — давно потерянный брат-близнец Луки?

Выражение лица Алекса темнеет, и я понимаю, что ничего хорошего в том, чем он хочет со мной поделиться, нет.

— Нет, не об этом.

Я чувствую, как в моей груди поднимается паника. Я была настолько поглощена драмой своей родословной, что позволила реальной опасности, нависшей над нашими с Алексом отношениями, отойти на задний план.

— В чем дело? — спрашиваю я, боясь того, что он может сказать.

— Лука Петров задавал о тебе много вопросов. — при упоминании имени Луки у меня по спине пробегает дрожь. Решимость этого человека раскрыть правду подобна волку на охоте — безжалостному и неумолимому.

— Почему он так беспокоится обо мне? — огрызаюсь я в отчаянии.

— Он рассматривал тебя как плату за то, что его обидели в ситуации с Максимом. Ты должна была знать, что ему не понравится, если я вмешаюсь и поставлю тебя под запрет. Должно быть, это вызвало у него подозрения, — объясняет Алекс.

— Я знаю. — я наклоняюсь, и Алекс поднимает руку, обхватывая меня, позволяя мне положить голову на его грудь. — Мне просто хотелось, чтобы мы могли вернуться к тому времени, когда мы были только вдвоем.

— Мне жаль, — говорит он, крепче прижимая меня к себе.

— Изабелла тоже стала задавать больше вопросов, — признаю я, мой желудок скручивается в узел. — Такое ощущение, что скоро о нас узнают все.

Прежде чем Алекс успевает ответить, дверь распахивается, и в комнату входит Николай, его светло-каштановые волосы взъерошены, а расчетливые глаза горят гневом.

Алекс напрягается, его рука тянется под подушку дивана рядом с ним, и через мгновение я вижу в его руке пистолет.

— Господи, чертов идиот, ты что, хочешь, чтобы тебя застрелили? — шипит Алекс, пряча пистолет под подушку.

Николай, похоже, ничего не думает о том, что Алекс сидит на диване со мной в полотенце, и сразу переходит к своей панической тираде.

— Это будет не в первый раз. — он пожимает плечами. — Я здесь, чтобы сказать тебе, что твои подозрения насчет Луки были верны. За голову Амелии назначена цена.

Кулаки Алексея сжимаются, челюсть напрягается.

— Ты уверен, что это был он?