Багровый лепесток и белый

– Вы не засыпайте на мне, сэр, – дружески предупреждает Каролина, меняя позу и крепко держа его, пока он не приходит в себя.

Он снова заглядывает ей в лицо – теперь оно совсем не так бесстрастно; он различает усталую полуулыбку. Шаль соскользнула с ее плеч, и у ключиц блестит пот, выступивший от усилия; хотя ее тело упруго, но на шее виднеются морщинки. Над выпуклостью левой груди яркий шрам в форме наконечника стрелы – когда-то обожглась или ошпарилась. За шрамом наверняка стоит история, которую она могла бы рассказать.

Ах, какая она теплая, как крепко прижата ее рука к его копчику. И волосы такие густые и блестящие – для женщины не первой молодости! Он начинает воспринимать ее тело, которое дышит так близко к его телу – как она божественно дышит! Он беспомощно приноравливает ритм собственного дыхания к ее. Они стоят вдвоем под фонарем, в легко завивающейся колонне света; их укороченные тени слились.

– Ты и вправду очень д-добра, – говорит он, мечтая оказаться в уютной постели. – Н-не знаю, как…

– А вот вам и кеб, сэр! – радуется Каролина, шлепая его по заду. И, не дав ему возможности осложнить ее жизнь, ловко выскальзывает из его рук и убегает в сторону Черч-лейн, за пределы его досягаемости.

– Прощайте, – поет ее голосок, а тело уже исчезло, ушло в непроницаемую тьму.

И вам тоже – прощайте.

Внезапное расставание, я понимаю, но так всегда и бывает, разве нет? Вам чудится, будто вы можете заставить это длиться вечно, и вдруг все кончено. Все равно я рада, что вы выбрали меня; надеюсь, я удовлетворила все ваши желания или, по меньшей мере, доставила вам удовольствие. Как долго мы были вместе и как много мы пережили, а я даже не знаю, как вас зовут!

Но сейчас настало время отпустить меня.