Багровый прилив

Тайрос при виде шиполистника слегка дёрнула плечами, но вслух ничего не сказала. Бруд же вообще не обратил на инопланетное растение никакого внимания, настороженно оглядываясь по сторонам и держа правую руку подле кобуры с бластером. Стерн же и Таммас внешне выглядели абсолютно равнодушными к окружающей обстановке, но то было сугубо ошибочное впечатление. Особенно касаемо инквизитора-фарадейца.

Пройдя по дорожке, Стерн и его спутники приблизились к дому и остановились пред входной дверью из армированной микроволокнами фуршинга пластали. Стерн внимательно оглядел дверь и дверной косяк, затем вынул откуда-то из-под плаща небольшой прямоугольный приборчик с миниатюрным полихордкристаллическим дисплеем и, включив его, провёл им вдоль дверного косяка, при этом следя за появляющимися на дисплее символами и пиктограммами. Удовлетворённо кивнув самому себе, Лаймон выключил сканер и убрал его обратно, после чего решительно надавил указательным пальцем правой руки на сенсор дверного звонка.

По ту сторону двери раздалась мелодичная трель, довольно громкая, чтоб её можно было услышать. Какое-то время ничего не происходило, но вот, наконец, из-за толстой панели входной двери послышались слабые шаги – слабые, потому что материал двери приглушал их – и раздался звук отпираемого электронного замка. Явно в притолоку была встроена микрокамера, которая показывала владельцам дома картину крыльца, впрочем, камеру эту сканер Стерна сразу же распознал.

– Да? – возникший на пороге среднего роста мужчина лет примерно сорока семи – пятидесяти настороженно оглядел ранних посетителей. – Кто вы такие и что вам угодно в столь ранний час?

По данным, которыми снабдил инквизиторов Шо Таммас, уровень преступности в столице Ризы – да и вообще на планете – был крайне низок, что и послужило причиной того, что хозяин особняка открыл входную дверь без особых опасений за свою жизнь. Впрочем, разглядев, что парило над левым плечом Дитриха Грауберга (а это, несомненно, был он), Стерн понимающе усмехнулся. Охранный боевой модуль «страж-200», кибер на антигравитационной подушке, внешне похожий на человеческий череп и вооружённый спаренными бластерами, суггестором, танглером и пси-подавителем, висел в воздухе позади Грауберга, всматриваясь в инквизитора холодными линзами видеодатчиков. Вне всякого сомнения, попытайся Стерн предпринять против владельца особняка какие-нибудь агрессивные действия, модуль тут же задействовал бы весь свой арсенал для того, чтобы защитить своего владельца.

– Дитрих Грауберг, статс-секретарь департамента тяжёлой промышленности Административного Конклава Ризы? – Стерн смерил хозяина особняка внимательным взглядом.

– Да, это я, – настороженно произнёс Грауберг. – С кем имею честь?

– Лаймон Стерн, офицер Имперской Инквизиции.

Произнеся эти слова, Стерн вытащил из-под плаща небольшой прямоугольник идентификационного ЭМ-жетона, что всегда находился при нём в небольшом футлярчике, притороченном к поясу, и слегка сжал его края, чтобы Грауберг мог удостовериться в подлинности его слов, так как ЭМ-ридера при себе ризианец не имел. Встроенный в жетон микропроектор воспроизвёл в воздухе над рукой фарадейца символ Имперской Инквизиции.

– Имперская Инквизиция? – Грауберг отшатнулся вглубь холла. – Но… но…

– Успокойтесь, господин Грауберг, и позвольте войти, – проговорил Стерн, убирая жетон обратно в футляр. – Вас никто ни в чём не обвиняет. Просто у нас есть к вам несколько вопросов.

– Вопросов… – было заметно, что Грауберг несколько успокоился. – Вот как? Что ж – проходите, прошу вас. А… вопросов по какому поводу?

– Что там такое, Дитрих? – раздался откуда-то из-за спины хозяина дома заспанный женский голос. На лестнице, что вела из холла на второй этаж дома, появилась кутающаяся в оранжевый домашний халат женщина. – Кого это нелёгкая принесла в столь ранний час?

– Это… это имперские инквизиторы, дорогая, – с заминкой в голосе отозвался Грауберг.

– Инквизиторы? – сон с хозяйки особняка сняло, будто по мановению волшебной палочки. – Великий Космос! Что случилось, во имя Звёздного Моста?! Что-то с Вероникой?!

Стерн, Бруд, Таммас и Тайрос переглянулись между собой, затем Лаймон, пожав плечами, сказал:

– Во-первых, с вашей дочерью ничего не случилось, госпожа Грауберг. Пока не случилось, – фарадеец интонацией выделил слово «пока», при этом Изольда Грауберг тут же заметно побледнела и ухватилась рукой за своего супруга, лицо которого тоже выглядело отнюдь не лучшим образом. – А во-вторых, мне кажется, что об этом лучше говорить не на крыльце вашего дома. Вы так не считаете?

Дитрих Грауберг вгляделся в спокойное лицо имперского инквизитора. На нём совершенно нельзя было прочесть никаких эмоций. Издав некий невнятный звук, Грауберг несколько нервно указал инквизиторам на внутренности своего особняка.

– Да-да, вы безусловно, правы! – засуетился он. – Конечно же, вы можете войти в дом!.. Дорогая, – обратился он к супруге, – приготовь, пожалуйста, кофе для господ инквизиторов… и для госпожи инквизитора…