Багровый восход

Видя, что к нему потеряли всяческий интерес, старик резко нагнулся и подобрал кошелек. Взял пакет и, потирая загудевшую от усилий поясницу, двинул обратно к оживленным улицам. «Этому недоноску теперь минут двадцать будет не до кого, а то и больше, – почти весело думал он, – в другой раз подумает, прежде чем нападать. Нашел себе жертву, ишь ты! Хотя такие не думают. Горбатого, как говорится…» Он махнул рукой и бодро зашагал к своему дому.

***

За окном квартиры незаметно стемнело. Зажглись фонари. Зимой всегда быстро темнеет. Тихон налил себе в кружку горячий цикорий, набил трубку забористым табаком и приготовился изучать новую, редкую книгу. Эту книгу дала ему одна знакомая, которая работает в местной библиотеке. Содержание этого фолианта, как он, заметил, напрямую касалось его основной деятельности. Ведь он далеко не первый, кто имеет силы изгонять нечистых! А книга была написана задолго до его рождения…

Дикий женский крик полный неописуемого ужаса донесся с улицы. Тихон подошел к окну: двое молодчиков, пытались отобрать у женщины сумку. Та не отдавала, и один из них начал бить ее по голове. Старик немедленно открыл створку окна и своим зычным голосом крикнул:

– Оставьте ее в покое! Эй, вы! Я звоню в полицию!

Хулиганы не обратили на его слова никакого внимания и продолжали избивать свою жертву. Тихон Анатольевич ругнулся, и быстрым шагом вышел в прихожую. Сорвал с вешалки пальто, переступил невесть как здесь оказавшееся ведро из ванной, открыл дверь и вышел. Из угла выпрыгнул низенький Домовик и грустно вздохнул:

– Э-эх!

На улице никого не было. Тихон оглядывался, натягивая пальто. Ни прохожих, ни грабителей. Старик перешел улицу: вот они следы борьбы. Они вели в неосвещенный переулок прямо перед ним. Снова крик – теперь из глубин переулка. Кажется, женщина была на грани.

Старик зашарил по карманам в поисках телефона. «Тьфу, зараза! – вспомнил он. – На зарядке в спальне! Как же неудачно. И нет рядом никого!» Он нащупал в кармане мелочь. «Так одного отвлеку, второго задержу – девчуля успеет убежать. А дальше – как пойдет!» Тихон запахнул плотнее пальто, стиснул кулаки и уверенным шагом пошел на звуки борьбы.

Отморозки уже буквально пинали свою жертву, чуть не прыгая у нее на голове. «Эх, если бы не скрипучий снег…» Старик резким движением, сходу, кинул горсть монет в лицо первому, кто его заметил и тут же ударил кулаком, вложив в удар вес всего тела. Удар пришелся в пустоту… Тихон обескураженно осмотрелся: рядом никого не было! Даже следов! «Что за напасть?» – успел подумать он, и тут же упал лицом в ближайший сугроб. Очки слетели и он, поднявшись, видел перед собой только размытые фигуры.

– Полиция уже едет! – как ни в чем, ни бывало, твердо сказал Тихон, пытаясь нащупать свои окуляры.

Раздался хохот. Слева, сверху, затем позади него. Старик быстро смекнул, в чем дело, сунул в карман руку за распятием. Новый удар отшвырнул его, как куклу, на ближайшую стенку здания. В пояснице противно хрустнуло, и что-то сместилось. Стиснув зубы от боли, Тихон встал и, открыв рот, собирался произнести защитную молитву. Не смог. Огромная рука сжала ему горло, не давая сделать и вдоха. Острые когти прокололи морщинистую, старческую кожу. Тонкие ручейки крови закапали на снег. Тихон успел прислонить маленькое распятие ко лбу, прямо над бровью своего мучителя; что-то зашипело, и пошел дымок. Раздался рык, словно пантера перед прыжком. Его ударили головой о стенку. В глазах тут же вспыхнули разноцветные огни, то появляясь, то исчезая. Колокольный звон заполнил все внутреннее пространство в голове.

Он был еще в сознании, когда размытое пятно перед глазами, обдало его слюнями из пасти, и проклокотало:

– У всего есть конец, экзорцист!

Это было последнее, что услышал Тихон в своей жизни.

Глава седьмая

Кащей вскинул голову. В подземном мире ничего не изменилось за последние несколько минут. Он предпочитал измерять время, так же как и люди. Слишком тесно переплелись их судьбы. Никуда без этих неугомонных! Все бегут, все роются, воюют, женятся. Умирают. Рожают себе подобных людишек, и снова умирают. Шумные они, беспокойные. Кащею нравилась тишина вокруг. Он погружался в нее, как в бездонное море, предаваясь своим мыслям.

– … Господин! – еле слышный писк под троном.

Если бы у Кащея были брови, он точно поднял бы одну, как это делают люди, когда чему-то удивлены:

– Что тебе?

– Это я, Шиш!

– Дальше.

Сам факт того, что мелкие носатый пакостник сам явился к нему, мог означать только одно: то, что он хотел рассказать, было действительно крайне важным, в противном случае – Шиша ждали вечные муки. Царство Нави – последнее пристанище не только для бестелесных душ умерших людей.

– Я… Вы сказали… Вы приказали… – лепетал человечек ростом до колена, плешивый и с большим, похожим на картофелину носом. – Я боюсь! Ой!

– Говори! – Кащей махнул ладонью. – С чем пришел?

– Э-э-э … тот старик…