Байка о том, как Лиса и Красная Королева о рае мечтали (СИ)

— Сотню? Вот именно, что сотню! Ну сколько обычно суют стриптизершам, ну десятку максимум! Вот по этой сотне-то я и поняла, чего он хочет! — пнула Нина ногой журнальный стол.

— Может, у него не было купюр мельче? Или может он просто, сука-бля, щедрый, — продолжал уточнения Том.

— Ага, блять, щедрый мусор! Хорошая шутка! — съязвила Нина. — В общем, я за эту сотню передернула ему под столом! А он мне после этого сует еще сотню! Ненасытный ублюдок…

— Ну так первую сотню он сунул тебе за приват, вторую за ручник, что тут удивительного, шкура? — в который раз перебил сержант, раздувая ноздрями.

— Ну конечно! Все я поняла прекрасно, что он хотел! — подкатила глаза девушка. — Короче, я повела его в VIP и там все и произошло…

— И что говоришь, понравилось тебе? — с ухмылкой посмотрел на нее Том.

— Ну как сказать… Три минуты — и я больше не девочка… Но для первого раза это было сносно. Учитывая тот факт, что он и сам оказался девственником! — развела ладони Нина и улыбнулась.

— Чегооо?! — протянули Джилленхолы, охуев от подобного поворота событий.

— Это еще не конец истории. Потом мы с ним пожарились еще раз… — продолжила Нина.

— Что за хуйню ты несешь?! — вопросительно уставилась на нее Лизи. — Ты же сказала, что он тебя принудил! Зачем ты дала вторично?!

— Вот именно, сука-бля, зачем? Непонятно… — подъебал Нину сержант. — Так и как тебе второй раз?

— Ну, второй раз был уже куда лучше… Уж точно лучше моего следующего раза с Прохором, — поморщилась Нина.

— Между прочим, того мусора могли и посадить, — включил юриста Джейк.

— Так-то это было в Сиэтле, а в штате Вашингтон, да будет тебе, сука-бля, известно — возраст согласия с шестнадцати, — вступился Том. — Так что ничего такого он не сделал.

— Ну, а зато сама Нина из Лос-Анджелеса, штат Калифорния, а там возраст согласия восемнадцать лет, — не унимался Джилленхолл.

— Ой, иди в пизду, Джейки, — отмахнулся Харди.

— Ну он хоть симпатичный был? — поинтересовалась Лизи, перебив спор братьев.

— По правде сказать, лица я его даже и не помню, — поджала губы Нина. — Сами знаете, это освещение в ночных клубах… Да и я была далеко не свежая. Так что, увидь я его сейчас на улице, то вряд ли бы узнала.

— Теперь все понятно стало, — усмехнулась Лизи. — Вот почему ты постоянно рвалась в этот чертов Сиэтл!

— Рвалась в Сиэтл? — приподнял шрамированную бровь Том и заинтригованно закурил. — Что, пизда, тот чувак в душу все же запал?

— Да точно запал, — беззаботно, словно младенец, захохотал Джилленхол. — А говоришь ментов не любишь!

— Точно! — поддержала мужа смехом Лизи. — А я-то думала, на кой ты на своем девичнике чуть не пожарилась с тем кудрявым ментом!

— Что, Нина, менты не такие уж и плохие ребята? — состроил фирменное ебало Харди, расставив руки в стороны.

— Ой, да пошли вы на хуй! — дерзанула Нина и встала с дивана. — Менты… Неплохие ребята… В душу запал… — говорила она, встав у окна и закурив. — Вы же даже и не знаете, чем закончилась история, а уже смеетесь! Ибо то, что случилось, нихуя не смешно! Этот пидорас, которому я, как бы к слову, не только отдала девственность, но и немного поделилась переживаниями, принял меня за шлюху! Этот человек нарочито провел ликбез о том, какая я шалава, раз раздвинула ноги перед первым встречным, после чего и вовсе вытер ноги о наивную семнадцатилетнюю девочку, сунув мне напоследок еще одну сотню! — психанула она и сдернула с карниза любимую штору Декстера. — Ненавижу того сиэтловского ублюдка! Очень надеюсь, что судьба воздала ему по заслугам! Если б не слова той мрази, может и не было бы потом у меня ни Прохора, ни Алекса, ни прочей ерунды! Ненавижу! Это все он! Он открыл мне дверь в блядский мир похоти и пороков! — несла она хуйню, пытаясь обвинить во всех бедах незнакомого никому человека.

Повисло неловкое молчание, а сержант Харди забился в агонии клубничной вины.

— Пацаны, давайте немного разрядим обстановку! — предложил Джилленхол, достав из-за диванной подушки бутылку водки. — Давайте выпьем, а дядя Джейк расскажет вам историю про свой первый раз!

Джейк разлил по рюмкам спиртное, все выпили, после чего рассказчик из шара начал свою историю.