Байки нашего квартала (про Турцию и турков) (СИ)

В двенадцать, когда отец с матерью решили, что пора Лейлу "закрывать", устроила скандал. Визжала, орала и позорила семью на всю махалле. После изрядной доли отцовских внушений с необходимостью закрыться, увы, согласилась. Но когда отец заявил, что учиться Лейле хватит, и пусть, как все порядочные девушки и сёстры сидит дома, Лейла устроила еще один скандал. И еще нажаловалась директору школы. Жаловалась, видимо, очень тщательно, поскольку сам директор школы вместе с квартальным старостой (мухтаром) к Ахмет бею пришел и долго они о чем-то беседовали. "Три чайника чаю выпили", - хвасталась мне Лейла, рассказывая свою историю. После третьего чайника чая Ахмет бей вышел из конторы, встал на крыльце баккала и сказал в стамбульское высокое небо : "Ладно! Ходи в свою школу. Но дома и на улице чтобы закрывалась!"

Сидящая все это время под крыльцом Лейла взвизгнула, выскочила из своей норки и бросилась отцу на шею. Щеловала его в колючие щеки и благодарила отчаянно. Он ее отшвырнул в сторону, как крысёнка, и домой пошагал, что-то бурча под нос.

Но дело было уже сделано.

Одна из всех сестер Лейла закончила сперва среднюю школу, потом лицей. Ахметбей уже не возражал. Хмурился и наругивался за всякое, но про школу разговоров не заводил. Потому что слово дал, а слово свое Ахмет бей держит.

Училась Лейла отлично, вела себя пристойно, дома и на улице, как и было договорено, ходила закрытая. Отца разумно не провоцировала. А по выходным вместе с сестрицами посещала занятия "для благородных девиц", где обучалась вести домашнее хозяйство, вышивать, шить, готовить долму и вязать крючком. Видимо, лелеял Ахметбей надежду, что непокорная дочь все-таки образумится и после лицея выйдет таки замуж и нарожает ему внучат.

***

- Ну, короче, я пришла и сказала, что во-первых я поступила в университет и собираюсь учиться. А во-вторых, что я открываюсь.

- Ого! - восхищалась я совершенно неподдельно.

- Ну а смысл? Я же все равно платок снимаю, сразу как выхожу за пределы Сарыера. К чему вранье это и лицемерие? Сестры и братья давно знают. А мать с отцом, можно подумать, не догадываются... Я им так это всё и расписала. И сказала, что он может меня даже избить или закрыть в доме, это ничего не изменит... Даже замуж может выдать, но будет только хуже. Я их тогда опозорю. Убегу или еще что-нибудь придумаю. Поэтому пусть тогда сразу убьет.

- Так и сказала? - я потела от ужаса, представляя как Ахметбей пронзительно и властно кричит на крошечную эту Лейлу, как сворачивает ее тощенькое тельце в кулек, как берет в руки ремень с металлической пряжкой...

- Точно так!

- А он?

- А он хмыкнул. И говорит "аслан кызым беним"... (дословно: доченька у меня - львица! в интерпретации "молодец, дочь" не совсем то"). "Учись", - говорит.

Мы познакомились, когда Лейла училась уже на последнем курсе юридического и подрабатывала в суде помощником адвоката или что-то вроде. Тощая, вся ужасно нелепая, резкая в движениях, стриженая коротко под мальчика была она вопиюще некрасива. Но некрасивость с лихвой компенсировалась живостью характера и какой-то невиданной, невозможной для турецкой девушки (к тому же вышедшей из крестьянской семьи) деловой хваткой и упертостью.

Всякий раз, когда я с балкона наблюдала как шесть сестер: Айлин, Айгюль, Айфер, Айсен, Айсу... и Лейла в сопровождении матери идут куда-нибудь на базар или в гости, изумлялась... Такая жуткая эклектика: эти акварельно-хрустальные балерины и рядом с ними гуттаперчевая мартышка - Лейла.

А Ахмет бей вечно высунется седой башкой в окошко конторы, увидит их, спешащих на прогулку, и начнет профилактически наругивать. То Айлин наругает за то, что слишком высоко подвернула рукава. То Айгюли скажет, чтобы поменьше хихикала. То на Айнур с Айсен прикрикнет - а нечего на сына бакалейщика коситься. А уж Айсу доставалось за ее блондинистые локоны и томный взгляд по самое первое число. Потом на Лейлу глянет, ухмыльнется в усы и каак рявкнет: "Лейла, кызым"! А она ему "Эфендим, бабаджим" (слушаю вас, батюшка).

А он головой только покачает, как фарфоровый каминный пузан, и вздохнет печально так, мол "не уберег дочку"... Но не без гордости. Не без гордости.

Про собу, которая буржуйка

Турция - цивилизованная страна.

Истанбул - европейский город.

Правда-правда! Там есть интернет, порш-каены, сушитерии и макдональдсы. Там молодежь читает Плейбой и Космополитен, а старушки получают пенсии в банкоматах.

И в общественных местах с прошлого лета запрещено курить.

Еще там есть природный газ, кстати не без российского участия.

Стамбульские дома этим газом отапливаются. С каждым годом количество газоотапливаемых домов увеличивается, хотя не такое это дешевое (по сравнению с Россией, разумеется) удовольствие.

Удовольствие...

Не необходимость.

-Нууу, в Турции тепло. Это вам не средняя полоса России. Поедешь вот, погреешься, - говорят мне.