Бак Роджерс в 25 веке

— Да, сэр. — На круглом лице Хауптмана застыло выражение ужаса. — Судя по показаниям приборов визуального наблюдения, они начинают новую атаку. У них хорошие корабли, сэр.

— Хорошие корабли? — В голосе Сифориана зазвучал интерес. — И какого же типа эти, как вы говорите, хорошие корабли?

— Какие-то маленькие истребители. Таких я никогда раньше не видел. Очень быстрые, с противорадарной защитой. А огневая мощь просто потрясающая! Наши экраны едва выдерживают. Словом, совершенно необычная модель.

Сифориан пристально посмотрел на Хауптмана, и тот съежился под его взглядом, как будто перед ним было не экранное изображение, а сам шеф во плоти.

— Что ж, поглядим на них, — произнес, наконец, Сифориан. — Давайте на большой экран. И подготовьте их компьютерный анализ.

— Он уже готов, сэр. Эти корабли не соответствуют ни одному из типов наших судов. Похоже, новая конструкция РАМ.

В то время как Хауптман произносил эти слова, Сифориан увидел, как звено Бака атакует Хауберк. Глаза его сузились, когда он наблюдал за кораблями, набросившимися на его территорию, как хищные птицы на добычу. Он узнал их — и его марсианская кровь закипела. Это были экспериментальные модели из Военного штаба и предназначались они для его собственного крыла истребителей! Подумать только! Мало того, что какой-то негодяй украл его, Сифориана, корабли, так он еще и повернул их против Хауберка! Сифориан не беспокоился о судьбе станции — он считал ее неуязвимой, — но не мог вынести оскорбления, нанесенного его гордости.

— Хауптман, поднять истребители! Чтобы были в космосе через минуту! Обеспечить дозаправку в полете! Наладить прямую связь с кораблями!

— Да, сэр! — Хауптман склонился над пультом управления и потянул за рычаг, ранее использовавшийся только в учебных целях. Цепь замкнулась, загорелись красные огни и по коридорам разнесся сигнал боевой тревоги.

Пилоты РАМ выскочили из жилых отсеков, многие застегивали летные комбинезоны и надевали шлемы прямо на ходу. Они ворвались в док и, натыкаясь на технический персонал, кинулись освобождать истребители от креплений. Едва последний из них занял место в кабине, космический шлюз начал с грохотом открываться. Пилоты — один за другим — включали моторы, от рева которых весь док завибрировал. Но вот реактивная струя двигателей малой тяги оторвала корабли от платформы, и вибрация постепенно утихла.

— Отправляемся! — произнес ведущий звена.

Это был скоростной вылет, который так часто отрабатывали на учениях. И вот настала пора применить навык в настоящей боевой обстановке.

Пока звено Вашингтона на большой скорости облетало станцию, Бак второй раз обстрелял защитные сооружения Хауберка. Обе группы соединились, образовав клин с Баком впереди.

— Видели какие-нибудь признаки активности? — спросил Бак.

— Да, Повстанец-1. — Вашингтон довольно рассмеялся. — Два истребителя РАМ целились в нас, а стрелять не могли: для этого им пришлось бы убрать или пробить собственные защитные экраны… — Вашингтон запнулся. — Ого! Подходят еще истребители, снизу. Мои сканеры их обнаружили.

— Так… Вижу их, Орел-Лидер. Они пока что в зоне защиты… Давайте-ка их выманим!

Бак направил свой «Крайт» вниз. Весь клин — за ним. РАМовские корабли своей формой напоминали Баку пули, и его старинный пистолет, висевший у бедра, вдруг стал тяжелым.

Система защиты Хауберка была включена на полную мощность, и это не давало станции ни использовать артиллерию, ни войти в контакт со своими истребителями. Звено Бака обстреляло защитные экраны прямо перед кораблями РАМ и начало отходить. Во время этого маневра что-то произошло.

— «Орел-Лидер», я — «Орел-10». Мои лазеры повреждены.

— Ты это слышал, «Повстанец-1», — спросил Вашингтон.

— Мы им покажем! — откликнулся Бак. — Удар, направление шесть!

Клин снова распался, половина кораблей последовала за Баком, а другая — за Вашингтоном.

— Ага, выползают! — сообщил Вашингтон, увидев, что станция открыла «окно»: убрала защитные экраны, чтобы дать кораблям возможность выйти.

Выстрел Рикенбакера послужил для пилотов НЗО сигналом — они развернулись, чтобы не дать противнику зайти с тыла.

Бак коснулся верньеров настройки связи и, выйдя на другой канал, произнес:

— Ну-ка, возьмите нас!

— С удовольствием. — Голос, доносившийся из приемника, принадлежал Бригсу, ведущему пилоту, человеку, который большую часть жизни отдал Хауберку, здесь он сделал карьеру. И теперь Бригс горел желанием поучаствовать в настоящем деле. Он сразу ответил на брошенный Баком вызов: первая линия РАМовских истребителей понеслась прямо на клин Бака, намереваясь подняться над ними и обстрелять. Разгадав их замысел, Бак закричал:

— Пикируем! Включить полную защиту!

Корабли НЗО, включив двигатели малой тяги, резко пошли вниз. Сзади попасть в них было гораздо труднее, чем с любой другой стороны, но гироснаряды могли поразить их и с этой позиции. Когда истребители РАМ приблизились и открыли огонь, Бак осознал, насколько самоуверенным был их командир.

— Вы, должно быть, из НЗО, — сказал Бригс. — НЗО всегда спешит показать хвост.