Бакалавр 1

— Когда операция была? — на живот мой внимательно так глядит.

Сказал. Доктор что-то задумался. Прикидывает видно что-то. Потом бумажку взял, писать начал.

Вот. — бумажку эту мне протянул. — Номера аппаратов и время экспозиции. Сегодня сам по всем тебя протащу, а потом сам заниматься будешь. К железу пока не подходи. Рано.

Рано так рано. Я же не спорю.

— Иди переодевайся. Сразу и начнём. — указал Доктор куда мне теперь.

После трясучки на аппаратах Саша меня в угол с мешками сводил. Двум парням показал. Сказал им, что парнишка я не плохой, но не с улицы. Ну, типа Доктора нашего. Немного с ним, это со мной, на аппаратах Доктор поработает, а потом пусть они мне несколько ударов поставят. Ну, чтобы если что отмахнуться. Потом убежать. Ни разу я не боец. Больше по другим делам буду.

Парни на меня внимательно посмотрели. Сказали, что как Доктор разрешит — подходи. Не раньше.

Строго тут у них. Серьезно Десантник ко всему относится. Правильно это. Так и надо.

Глава 39

Глава 39 Книга

Голову бы этому Доктору оторвать…

Протащил, как он говорит, по нужным мне аппаратам. Натрясло всего. Ноги не гнутся.

Смеется ещё, вражина. Говорит, потом легче будет. Трудно в учении — легко в гробу…

Тесты ещё какие-то перед каждым аппаратом проводит. Потом сам буду их делать. Сегодня вечером и начинать надо.

С собой дал книгу не худенькую. Чтобы я прочитал про воздействие этой самой биомеханической стимуляции и с пониманием всё делал. Там тоже ещё про эти тесты и таблички. Таблички надо перерисовать и заполнять данными. Доктор будет смотреть и что-то там корректировать.

Наверное, опыты он над парнями ставит, тоже академиком хочет стать. Мало ему кандидата наук.

Книга ни в один карман не входит. В руках не понесёшь. Саша-Десантник велел руки всегда пустыми держать. Ещё один учитель нашелся. Человека, говорит, из тебя Доктор сделает. Я, что теперь — обезьяна?

Устал как собака. Болит ещё всё…

Придётся книгу эту толстую за ремень засовывать. Впереди попробовал — шву неприятно. Кстати, Доктор вокруг шва мне тоже насадочкой, или как там она правильно называется, поводил. Не по самому шву. Рядом. Говорит — так лучше будет.

Со спины за ремень в штаны книгу затолкал. Мешает, собака…

Вышел из подвала — ночь уж почти на дворе. Дождик ещё похоже собирается. Так фонари почти нигде не работают, а тут ещё это. Асфальт весь в яминах — башку свернуть легко можно…

Домой к бабушке на общественном транспорте добирался — кончились Сашины командировочные.

В бабушкином дворе ещё и деревья. Света они не добавляют. Ямин тоже не меньше, чем на Филейке…

Злой какой-то я после этих аппаратов…

Покурить и спать. Не буду я эту книгу сегодня читать. Натрёс меня Доктор…

Сейчас покурю у подъезда и баиньки…

Только пару раз затянулся, как за спиной чуть шумнуло и по пояснице как чем-то шибануло. Чуть не упал, пару шагов вперёд сделал.

Что за дела? Сигаретой чуть не подавился… Развернуло меня чуть даже.

Мужик. В правой руке на нож похоже. Ударить собирается, но так-то растерянно что ли. Никогда в темноте хорошо не видел, а тут что-то как бы встряхнулся весь организм, напружинился, даже зрение обострилось.

Как отпрыгнул назад и в сторону — сам не пойму.

Мужик тоже шаг сделал. Всё это как-то быстро, одновременно с моим прыжком в сторону. Из тени, да уж какая ночью тень, просто из темноты от дерева, что рядом с подъездом чуть мужик вышел.

Бля! Вова! Сучёнок хренов… Как чувствовал, что его рассказы про доски и Вернисаж мне боком выйдут! Узнал, падла, где я живу даже… Лакунарная амнезия у него всё же была после литра «Распутина» — кое что вспомнил он из своих рассказов, да ещё и чего спьяну себе напридумывал… Решил устранить утечку информации…

Тут очередное чудо случилось. Спасибо Доктору. Тряска ли на аппаратах повлияла, или организм мой со страха великого мобилизовался — по яйцам я ему попал. Ногой в кроссовке. Что-то часто везти мне стало, даже подозрительно…

Дальше Вову уже лежачего я пинал. Пусть говорят, что лежачего не бьют. Этого надо. Сука, я же его даже похмельного в такси посадил и домой отправил… А он… Не книга бы Доктора, что поясницу мне прикрыла, лежал бы я сейчас в точной тишине во дворе у бабушки.

Куртку опять же мне испортил. Подарок Саши. Что тут они, в Кирове, как сговорились мне куртки портить. Из той жизни джинсовую в туалете мне пропороли, дорогущую кожаную этот мудак ножом прорезал…

Пинал я Вову зло. Но не по голове. По туловищу и ногам. Видно, не всё человеческое ещё во мне умерло. А часть народа местного как озверела. Этот урод меня как поросенка заколоть хотел. Толку не хватило. А если бы под лопатку ударил — всё, кранты, там книги не было…

Вова только постанывал, когда я его немного в сторонку от подъезда оттащил под деревья. Ничего. Стонет — живой. Оклемается.

Пока гниду пинал, нож его куда то делся. Может его я сам ногой в темень отшвырнул. Искать его не стал.