Бакарди и долгая битва за Кубу. Биография идеи

В пересмотренной Фиделем Кастро версии кубинской истории эпоха перед революцией характеризовалась по большей части упадком, а высшее общество казалось насквозь коррумпированным. Бакарди в этой истории почти не упоминались: ведь их цельность и патриотизм не соответствовали стереотипу Кастро. Семейная фирма Бакарди повсеместно считалась одной из самых налаженных компаний на Кубе, а ее руководство славилось прогрессивной политикой и хорошими отношениями с работниками. Хосе Бош по прозвищу Пепин, который был президентом фирмы «Бакарди» в 1950-е годы (и женился на внучке основателя компании), одно время служил министром финансов Кубы и создал прецедент преследования состоятельных граждан, уклоняющихся от уплаты налогов. Когда Кастро вскоре после захвата власти отправился в Вашингтон, Бош стал единственным кубинским предпринимателем, которого он взял с собой. Однако когда Кастро склонился к социализму, их отношения распались: Бакарди были крайне неудобным примером того, что существенную роль на демократической Кубе могли сыграть и некоторые капиталисты.

Конечно, я не предлагаю считать Бакарди несостоявшимися спасителями Кубы.

История семьи Бакарди привлекает меня во многом просто потому, что в ней раскрывается так много важных, но незнакомых широкому читателю составляющих современной кубинской драмы. На каждом этапе становления кубинского народа за последние полтора века всегда звучит нота Бакарди, всегда упоминается кто-то из этой семьи — либо важный свидетель, либо закулисный игрок, — всегда находится эпизод, связанный с семьей Бакарди, который ярко высвечивает тот или иной исторический момент. Скажем, многие восточно-кубинские семьи имели те же каталонские и французские корни, что и Бакарди, и потому производство и продажа рома с кубинских предгорий позволило семье Бакарди создать предприятие, успех которого был прямо связан с социально-экономическим развитием страны. Бакарди взрослели вместе с кубинским народом, и в эпическом повествовании о жизни и приключениях нескольких поколений этого рода отражены классические кубинские темы — революция, романтика, праздник, интриги.

Когда Фидель Кастро приказал конфисковать собственность семьи и дал понять, что Бакарди и им подобным не место на новой Кубе, семья покинула остров, возобновив производство рома на заводах в Пуэрто-Рико и Мексике. В изгнании Бакарди взяли на себя новую роль лидеров — на сей раз они стали организаторами и спонсорами движения противников Кастро. Вытеснив Бакарди с кубинской политической арены, Фидель лишился важнейшего союзника — и заполучил непоколебимого противника. Конфликт между Кастро и Бакарди стал символом раскола кубинского народа и распутья, на котором оказалась история Кубы. В первые годы двадцать первого столетия, когда самым насущным вопросом для кубинцев стал выбор пути в эпоху после Кастро, Бакарди снова вступили в игру. Ром ассоциируется с Кубой, как никакой другой товар, и семья, которая прославила кубинский ром, стремится вернуть себе часть этой индустрии — одной из немногих отраслей производства на острове, которая обещает развиваться независимо от того, кто находится у власти.

Однако в этом сюжете есть и еще одна линия. Подобно тому, как история Бакарди помогает объяснить происходящее в современной Кубе, кубинские связи компании помогают нам проследить эволюцию уникального семейного предприятия. «Бакарди Лимитед» вступила в двадцать первый век как подлинно международная фирма с штаб-квартирой на Бермудских островах, производящая несколько линий продуктов, в том числе виски, джин, вермут, водку и текилу — а не только ром. И тем не менее компания остается частным предприятием в собственности одной семьи, которая по-прежнему считает себя кубинской. Эволюция компании отражает все преимущества — а также все трудности и слабые места — замкнутого династического предприятия в обстановке глобальной экономики с ее разветвленной сетью взаимных связей. Мощное чувство принадлежности к роду помогло компании выжить после утраты кубинской штаб-квартиры, однако между старыми политическими ценностями и новой ориентацией на возврат инвестиций возникли неизбежные противоречия. Накануне конца эры Кастро связь между Бакарди и Кубой стала испытанием, которое должно было показать, как изменилась компания с течением лет: если фирма вернется на Кубу, как намеревалась, какой она предстанет — очередной большой бездушной корпорацией, соревнующейся за свою долю акций, или все тем же семейным предприятием, играющим патриотическую роль в жизни страны?

* * *