Bakemonogatari (Vol. 1)

И тут я заметил, что Камбару прячется за мной и, несмотря на то, что мы уже пришли, до сих пор держится за мой ремень, то ли от волнения, то ли опасаясь подозрительного Ошино.

— Вот те на. Ты сегодня с новой девушкой, Арараги-кун. Каждый раз приводишь разных, мои сердечные поздравления.

— Прекрати. Не повторяй одну и ту же фразу снова и снова.

— Ситуация такая же, почему бы не сказать то же самое? У меня не слишком много, что предложить. Хм? Снова девушка с прямой чёлкой. Судя по форме, одноклассница твоя? У тебя в школе других причёсок нельзя? Какая старомодная система, весьма забавно.

— Нет у нас таких правил.

Совпадение.

Или, хоть волосы у них и разной длины, но думаю, Камбару пытается подражать причёске Сендзёгахаре. Не знаю причин такой причёски у Сендзёгахары, а Ханэкава, ну, наверное, символ её серьёзности. Такие дела.

— Так тебе всё-таки такие нравятся, Арараги-кун? Хм-м. Коль так, то я и Шинобу-тян так подстригу. У неё как раз отросли волосы, пора бы и подстричься. Приведи в следующий раз девушку с каре, Арараги-кун. Наверное, это бесполезно, но я не оставлю надежду.

— Я видел Шинобу на лестнице. Почему она там?

— А, Шинобу-тян дуется, что я съел один её пончик из Mister Donut. Она со вчерашнего дня такая.

— …

Что это вообще за вампир.

И что ты вообще за взрослый.

— Я, проглотив обиду, уступил ей Пон де ринг, но Шинобу-тян такая жадная. Стоит научить её ставить качество выше количества.

— Да неважно... реально неважно. Но я тебя поправлю, Ошино. Она не моя одноклассница. Приглядись, у неё же цвет галстука отличается от ханэкавиного и сендзёгахариного? Она на год младше, зовут Камбару Суруга. «Камбару», «神» из бог, а затем «原» из «поле», читается «бару». А Суруга... э-эм...

Блин.

Я знаю кандзи, но объяснить трудно...

У Арараги Коёми действительно не очень с японским.

— Первые два кандзи из суругадои, — пришла на помощь Камбару.

Отлично... Но что за суругадои? Слово незнакомое, но явно где-то слышал, это из какой-то известной викторины? Загадка из разряда вопросов Сфинкса...

— А, суругадои. Понятно, — понимающе закивал Ошино.

Чёрт... Если б он не знал, ей пришлось бы объяснить... Я разлепил губы и, чувствуя неловкость от того, что до сих пор не понимаю, спросил Камбару:

— Что такое суругадои?

— Известная пытка периода Эдо. Человеку связывают ноги и руки сзади и подвешивают к потолку, потом кладут тяжёлый камень на спину и раскручивают.

— Не объясняй своё имя пытками!

— Хочу, чтоб меня однажды так связали.

— !..

Юри-BL-нэко-укэ-мазохистка-лоликонщица!

Невообразимое сочетание...

Звезда моей школы тронулась и без всяких противоречивых слухов.

У меня нет слов.

— В общем, Камбару Суруга.

Напряжение ушло из разговора, и Камбару наконец отпустила ремень и вышла из-за моей спины, а затем со своей обычной непоколебимой уверенностью в себе приложила правую руку к груди и представилась.

— Кохай Арараги-сэмпая. Приятно познакомиться.

— Приятно познакомиться, барышня. Ошино Мэмэ.

Камбару улыбнулась.

Ошино ухмыльнулся.

На вид улыбнуться и ухмыльнуться довольно похоже, однако если приглядеть впечатление оставляют совершенно разное, я бы даже сказал, противоположное. Остро чувствовалось, что это не обычная ухмылка. Ошино звонко рассмеялся в своём стиле, однако настолько звонко, что стало наоборот даже неприятно. Всё это казалось фальшивым и напускным.

— Хм-м. Если ты кохай Арараги-куна, то и кохай Цундере-тян, так? — спросил Ошино, вглядываясь вдаль, словно что-то видел за спиной Камбару.

Будто не очевидно, что раз мы с Сендзёгахарой оба третьеклассники, то Камбару и её кохай тоже.

Хотя, может, я слишком накручиваю.

— Ошино, сперва вот, я тут принёс тебе. От Цундере-тян, Сендзёгахары.

— М-м? Конверт? А, деньги. Деньги-денюжки. Прекрасно, у меня как раз немного осталось. Хотя я мог бы терпеть до сезона дождей. Уж думал, придётся дожидаться дождя, чтобы смочить горло.

— Оставь свои грязные россказни чувствительным детишкам.

У них так всё плохо, что они дерутся за пончики из Mister Donut... Понятно, почему Шинобу сердится. Хоть она и вампир, но родилась в знатной семье. А сейчас она живёт вместе с бомжеватого вида мужиком в этих развалинах, куда уж ниже... Сложные чувства об этом всём...

Ошино проверил содержимое конверта.

— Угу, ровно сто тысяч. Теперь между мной и Цундере-тян всё чисто. Передала через тебя, а не отнесла лично, ну разве не мило? Цундере-тян, похоже, смекает, что к чему.

— Разве не наоборот? Типа отдать самому будет искренней и благодарней...

— Пришла она сама или нет, разницы нет. Ну, я не собираюсь спорить тут с тобой, Арараги-кун, мы так ни к чему и не придём. Так... что с этой девочкой?

Ошино беззаботно запихнул конверт в карман рубахи (смяв новые хрустящие банкноты) и подбородком указал на Камбару.

— Ты же не привёл её сюда, чтобы просто познакомить меня со своей миленькой кохай. Или может, ты просто пришёл сюда похвастаться, Арараги-кун? Коль так, то я недооценивал тебя как мужчину... Ха-ха, как ни крути, сложно представить такое от тебя. Ну что ж... М-м, ох, эта повязка? Ха...

— Ошино-сан. Я... — начала было что-то говорить Камбару.