Бахтияра (СИ)

   Иван, впервые за долгие месяцы, внимательно смотрел на жену и не мог понять – «Когда она успела так постареть?». Эти давно отросшие корни волос, которые были практически белыми от огромного количества седины. Эти черные круги под глазами, от которых, казалось, ей уже никогда не избавиться. Эта безжизненно сухая и белая кожа на лице, словно у совсем пожилой женщины. А глаза, глаза Софии уже не блестели, а были двумя бесцветными точками на совсем еще недавно прекрасном лице. От его Софии осталась лишь призрачная оболочка, содержимое которой было ничуть не лучше.

- София, у меня есть для тебя… для нас, хорошие новости. – Иван попробовал изобразить на своем, не менее измученном лице, улыбку. – У НАС есть сердце!

   Он выпалил эту фразу с таким воодушевлением, словно это было как минимум волшебным заклинанием от всех их бед. Да, в принципе, так оно и было. Вот уже несколько минут как Иван получил надежду и возродил свою веру. Он надеялся, он знал, что эта новость вселит вдохновение и в Софию, которая не меньше его жаждет хороших новостей. Едва заметный огонек в любимых глазах сказал ему красноречивее тысячи слов - он не ошибся, жена, также как и он, получила свою порцию надежды и радости.

- Как «есть»? – София задала вопрос не потому, что не поняла или не расслышала, а только лишь затем, чтобы услышать еще раз эти заветные слова из уст мужа.

- Иван Варфоломеевич только что мне об этом сообщил. Нашу Бахтияру уже сейчас начнут готовить к операции по пересадке! – Произнося эти слова, Иван ощущал, как кровь резво начала блуждать по его венам, а всего несколько минут назад, он не чувствовал даже стука собственного сердца.

- Господи, спасибо тебе!!! – закрыв лицо руками, София дала полную волю слезам. – Господи, спасибо!  

   Выброс адреналина, который София испытала в этот момент, был для нее слишком мощным, и она уже практически готова была оказаться на холодном больничном полу:

- Соня, - увидев к чему все движется, Иван ловко подхватил супругу. – Родная, держись. Это отличная новость, но, боюсь, нам еще многое предстоит пережить.

- Я готова пережить все, кроме нашей дочери. Пусть только в груди Бахтияры забьется здоровое, пусть и чужое сердце. – Сквозь слезы София улыбалась. – Господи, Ваня, неужели нам так повезло?! Неужели нас услышали наверху... или внизу... Еще вчера Иван Варфоломеевич утверждал, что шансов для нашей дочки очень и очень мало. А сейчас…

   Прижимая к груди Софию, Иван заметил суету возле палаты их дочери.

- Идем, проведем нашу малышку в операционную. Похоже, все случится совсем скоро.

   София резко обернулась и, не обронив ни слова, первой бросилась в палату.

- Куда вы ее увозите?! – истерический крик разразил больничную суету.

- В операционную, - спокойно проговорил один из медбратьев.

- Разрешите нам проводить дочь? – как никогда учтиво и спокойно поинтересовался Иван.

- Да пожалуйста. Только до двери операционной, не дальше.

- Хорошо! – единогласно выкрикнули родители.

- Ма, па, а куда меня везут? – сонные глаза Бахтияры, тоже бесцветные и потухшие, приоткрылись, стоило сменить практически идеальную тишину палаты на коридорные шорохи и голоса.

- Доченька, ты не волнуйся. Тебя везут в операционную и уже завтра, ты будешь практически здоровым человеком. Ну, разве только тебе нельзя будет прыгать и бегать, словно угорелая. А пока ни о чем не думай. – Борясь со слезами, предательски накатывающими на глаза, шептала София.

- Бахтияра, ты ведь папина дочка, сильная и мужественная, так что ничего не бойся. Знай, совсем скоро мы вновь будем играть в футбол и ты обязательно возвратишься в свою секцию, где за тобой все скучают и желают скорейшего выздоровления. Дочь, ты Багдасарова, а мы так просто не сдаемся.

   Иван не заметил, как сильно сжал крохотную руку Бахтияры, а та, совершенно привычно, даже не подала виду, что ей больно. Она не привыкла жаловаться и всегда мечтала оставаться в глазах отца сильной девочкой, ЕГО девочкой. Той, которой он мог бы гордиться. Той, которая всегда лишь радовала бы своего папу. Той, которая лучше любого мальчишки. Той, которая любит его так сильно, что никто в мире не способен любить кого-то сильнее, разве что он ее.

- А чье сердце мне вставят? – было последним вопросом полусонной девочки, практически исчезнувшей за дверью операционной.

- Не важно «чье», важно, что оно здоровое. – Успел бросить в ответ Иван.

   «Чье?», Ивану действительно было не важно, главное, что оно есть, и оно будет биться в груди его дочери. Бахтияра исчезла. Возле операционной засуетилось множество медперсонала. Последним в нее вошел Иван Варфоломеевич.

- Молитесь. – Почти приказным тоном проговорил доктор глядя на сжавшую у груди руки Софию и на Ивана, изо всех сил старавшегося оставаться сильным.