Баковец Михаил

    К этому моменту Агбейла уже давно сняла защитное поле вокруг автобуса и на пятиминутной остановке получила от меня помощь в чистке энергоканалов.

    Девчонки в салоне притихли. Хотелось бы сказать, что расслабились, но увы, вряд ли. Скорее всего, сейчас на них накатил отходняк после боя и депрессия, боль от утраты подруги, которую так и оставили в том заброшенном строении близь африканского поселка. Вместе с золотом, которое я уже стал считать проклятым. Если посудить, то эти два центнера драгоценного желтого металла и горсть необработанных алмазов всем своим владельцам принесли только смерть и несчастья. Выбросить бы их, да...

    И в этот момент Агбейла что-то громко выкрикнула на своем родном языке и резко вывернула руль вправо. Мгновение спустя впритирку со мной пронесся яркий рубинового цвета луч, толщиной с палец, который легко прошел сквозь потрескавшееся лобовое стекло, обжог мне бок и прошел по левой стороне салона, одинаково легко прожигая человеческие тела, дерево и металл. Еще несколько долей секунды и задняя часть автобуса со всем содержимым и девчонками, которые там находились, превратилась в огненный шар, когда луч зацепил один из ПТУРов и тот сдетонировал. Надежнейшая система, имеющая множество предохранителей от срабатывания при повреждениях никак не помогла.

    Спасла нас, уцелевших после атаки вражеского эхора, Агбейла. Всего за долю секунды она перекрыла салон автобуса защитным полем, спасая от огня, ударной волны и осколков.

    Искалеченный автобус получил сильнейший пинок под зад и улетел далеко с дороги, выворотив по пути несколько камней и окончательно превратившись в гору металлолома. Меня при ударе выбросило вслед за вылетевшим лобовым стеклом, дар Агбейлы не смог тут помочь ничем. При падении я чуть не потерял сознание от дикой боли в ребрах и правом локте, которые сломались, как спички.

    Хотя сознание не потерял, но способность соображать и двигаться лишился,так и лежал, уставившись в голубое небо и позабыв обо всем на свете от боли и контузии. Это состояние исчезло, когда кто-то грубо ухватил меня за руку и поволок куда-то.

    - М-м! - застонал я. - Сто... йте...

    - Какой стойте? - раздался злой голос Агбейлы. - Нас сейчас убивать будут!

    Сознание, все-таки, я потерял от такой транспортировки, но совсем ненадолго. Пришел в себя от сильных болезненных пощечин, после которых перехватывало дыхание в травмированной груди.

    - Сан! Санлис!

    - Все... я в порядке... точнее, очнулся, - с трудом произнес я. - Хватит бить.

    - Да какой ты - в порядке.

    - Помоги сесть, - попросил я и когда оперся спиной о камень, осмотрелся по сторонам. - Мать... а где остальные?.. Их?..

    - Да, больше никого нет, - ответила Агбейла.

    Рядом со мной среди крупных валунов примерно в двух сотнях метрах от горящего автобуса находились всего пять девушек: Агбейла, Инесса, Аша, Алекса и Эфа. Последняя девчонка обладала способностью принимать чужой облик, но на своем начальном первом уровне долго удерживать его не могла и имела жесткие рамки по размеру: стокилограммового мужика при своем весе меньше пятидесяти кило повторить не могла никак. И в нашей ситуации как боец никак не котировалась. Из нас шестерых только Агбейла и Алекса, эти две "А" были защитой и поддержкой. Даже Аша и та ничем нам помочь не могла, так как лежала с ранением в живот и едва дышала.

    Семь девчонок забрала Смерть, семь молодых красивых девушек, которых и Жизнь не баловала, и Смерть жестоко обошлась, заживо спалив в огне.

    - Сколько врагов? И из чего по нам выстрелили? - спросил я.

    - Я видела пять машин, это минимум два десятка человек. Стрелял по нам эхор и ранг у него четвертый или пятый, не ниже. - ответила наемница. - Я ее долго сдерживать не смогу.

    Я с трудом, опираясь на здоровую руку поднялся на ноги и выглянул из-за камня, чтобы посмотреть на врагов.

    - А где пятая? - поинтересовался я, когда насчитал только три пикапа с пулеметами на турелях и один тонированный "хаммер" в песочном камуфляже и с десятком ламп на верхней дуге и переднем бампере.

    - Алекса расстреляла, нам из-за автобуса ту машину не видно. - ответила негритянка.

    Пикапы выдвинулись вперед, остановившись в ста пятидесяти метрах от нас и прикрыв собою "хаммер". Между машинами с пулеметами было метров двадцать, возле каждой стояли негритянки в разномастной одежде и таким же отношением к оружию. Парочка негритянок щеголяли даже в кожаных (наверное, издалека не разобрать точно) жилетках, фуражках, шортах и ботфортах. У одной эта одежда была голубого цвета, у второй розового. "Обезьяны тупорылые, - со злостью подумал о противницах. - Рожали детей бы лучше, чем в войнушку играть, мрази черномазые".

    Насчитал одиннадцать человек.

    - Чего они ждут? - спросил я у единственной, кто разбиралась в местном менталитете.

    - На нервах играх и понтуются. Без этого никак, сами себя уважать не станут.

    - Прям обезьяны натуральные. - буркнул я, озвучивая свои недавние мысли. - Черножопые обезьяны... Агбейла, извини, это не в твой адрес.