Баку - 1501

Государь, сидя на коленях на небольшом молитвенном коврике, то читал Коран, то совершал очередной намаз, то произносил молитвы между молениями. Только два раза в день - после утреннего и полуденного намаза - он съедал по кусочку черствого хлеба, запивая его глотком-двумя воды. Он побледнел, в сумерках склепа неестественно блестели большие ввалившиеся глаза; лицо заросло щетиной. Двухдневный пост не был тяжел для его привыкшего к многодневным голоданиям организма. Молитвы стали главным его занятием. Только на охоте да еще в сражениях его тело загоралось юношеским жаром, заставляло Исмаила забыть обо всем - и об этом, и о том мире. Последние десять лет основным его времяпрепровождением были битвы, войны - и моления. Исмаила измучили те же мысли, что одолевали сейчас его дядьку. Между нежной душой поэта, стойким сердцем философа и сущностью падишаха-воителя шла жестокая борьба: "Дед мой, что привело тебя сюда из Ардебиля? Как из такой дали почувствовал ты красоту этих мест, где на отвесных скалах раздается клекот орла, в изумрудно-зеленых кустах слышится песня перепелов, соловьев, а в лесах царствуют джейраны? Уверенность в победе, или возможность обращения в истинную веру этой горстки хазралинцев и их близких, не так уж ясно осознавших особенности твоей религии и святость твоих убеждений, что привели тебя сюда из такой дали? Ведь ты же не был государем-завоевателем, не был ни Чингисом, ни Хромым Тимуром? Ты был Шейхом - Шейх Джунейд, отец Султана Гейдара! Потомок Шейха Сафи! Помимо религии, веры, какое иное стремление могло заманить тебя сюда, дедушка?! Да, я не видел тебя, но убеждения твои впитал с молоком матери, твоя кровь бурлит в моих жилах! Но как быть мне?! Люди исповедуют разную веру, но гибнет ведь один народ, наш народ, дедушка! Наш народ... Часть его-сунниты, часть-шииты, но это один народ. Та бакинская девушка была права, права она была, дедушка! И убивающие, и убиваемые-наш народ. Брат проливает кровь брата, дедушка! Есть ли у меня право во имя какой угодно истины убивать или заставлять убивать такое же, как я, существо, сотворенное древним, могучим, изначальным и вечным создателем?! Вдохнови меня, великий творец! Вдохнови меня, любимый мой дед! Ты теперь находишься перед ликом опоры нашей религии, великим пророком. Спроси его, приди в мой сон, убеди, объясни мне это! На свете христиан больше, чем мусульман, и я не смогу всех их обратить в шиитство на это не хватит не то что одной, но и пяти жизней, дедушка! И Чингисхан, и Тимур, потрясшие мир, все же не смогли покорить весь земной шар. Так смогу ли я?! Если только твоя, только наша вера правильна, единственно истинна перед лицом аллаха, то почему же он, творец, своим всезнанием не уничтожит остальных?! Путь, пройденный тобой и моим отцом, Шейхом Гейдаром, пройденный и мной - внушают мне, что я прав. Что истина со мной. И все же в глубине моего сердца назревает бунт. Когда я кидаюсь в бой, уста мои шепчут только одно слово "аллах", и ни один из этих вопросов не приходит мне в голову, не тревожит меня. Когда же победа одержана, и я вижу рядом с вражескими трупами бездыханные тела наших мучеников - я лишаюсь покоя.

Как, по какому праву я именем создателя уничтожал и призывал уничтожать его же творения? Меня охватывает ужас, дедушка! Я пытаюсь заглушить свое горе кубками, залить поднимающийся в сердце бунт. Вдохнови же меня на познание истины! После утреннего намаза я отвезу на родину ваши священные останки, твои и моего отца, Шейха Гейдара, чье лицо вспоминается мне с трудом. Я клянусь до последнего вздоха убежденно распространять вашу веру, во имя которой мы безропотно приносим жертвы и погибаем! Пока рука моя в силах держать меч, не выпущу его, не вложу в ножны. Я продолжу ваше дело, но я... я объединю разрозненную родину насколько смогу, усилю ее мощь, прославлю наш язык, поэзию на весь мир, открою двери дворцов ашыгам... Не знаю, так ли вы думали, так ли хотели - ты и отец. Но я должен думать о будущем. До сих пор перед моими глазами Султаным-ханым... Она была права. Я выполню и ее пожелание. Тогда и только тогда я уверюсь, что пролитая кровь, вызванные мной слезы, принесенные жертвы были не напрасны. Да возрадуется ваш дух! Да вознесутся ваши души в рай! И да молятся они за меня во имя претворения в жизнь моих намерений. И да падет на меня ваша благость! Пусть земля и небо - пусть каждая пядь родной земли и каждая капля текущей в ней воды вместе со мной скажут: "аминь"...