Бал поцелуев

— Гм, а что было в архиве? — Я чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза, потому что память ничего особенного в моей летней подработке не находила. И Джета я видела тогда раз пять всего, из которых три — мельком. Достаточно, чтобы заинтересоваться, но мало, чтобы спровоцировать его на серьезные чувства. Да и как? Я же вечно изображала из себя безмолвную тень. Или именно это его и зацепило? То, что слюни на него не пускаю и не провожаю восторженными вздохами, как делают его поклонницы. В том, что они у квазара есть, даже не сомневалась. Одна Рокси чего стоила! Хотя, может, и не в таком количестве, как у Кая.

— Однако! — выдал свое фирменное словечко Джет, и в голосе его мне послышалась обида.

Все чудесатее и чудесатее, как говорила незабвенная Алиса.

— Я правда не понимаю… — призналась, испытывая еще большую неловкость. Что-то запомнилось ему, запало в душу, а я, зараза бесчувственная, этого даже не заметила. — Мы ведь даже не разговаривали ни разу.

— Зачем ты лжешь? И кому? Мне, себе?

— Ну-ка напомни! — потребовала я, мрачнея.

Ситуация начала напрягать, потому что беседу с Джетом я бы точно не забыла. Как запомнила его имя и часть биографии, которую смогла узнать. Он мне нравился, несмотря на то, что квазар. И папе Джет тоже импонировал. Он не раз говорил мне, мол, отличный парень: надежный, как скала, и перспективный. Вероятно, намекал на что-то, но свои сердечные дела с отцом я не обсуждала. Ни с кем не обсуждала, потому что обсуждать на тот момент было нечего.

— Я пришел поздно…

— Потрепанный и уставший, — повторила его же слова, поторапливая. — Дальше?

— Профессора не было, и ты предложила его подождать.

Я продолжала хмуриться, активно пытаясь вырвать у несговорчивой памяти хоть что-то, но получила лишь головную боль и ощущение неправильности происходящего. Кто тут кому лжет? Если квазар мне, то с какой целью? Загадка.

— И? — Каждое слово из него приходилось тянуть клещами.

Видимо, Джета сильно расстроило, что я забыла столь значимый для него момент. Надо было смолчать, кивнуть, сделать вид, что все знаю, но… как же отношения? Разве можно начинать их с недомолвок и вранья? Нет уж! Пусть лучше дуется, но рассказывает. Вдруг я что-то действительно важное запамятовала.

— Я сел на диван, прикрыл глаза и загадал, что если ты проявишь заботу…

— Тогда что? — уточнила с жадным интересом.

— Приглашу на свидание. — Губы квазара тронула улыбка.

— Я проявила заботу?

— Ты приготовила мне кофе, налила в свою кружку — такую маленькую, с синим медвежонком на боку. А еще, решив, что я засыпаю, накрыла меня пледом. Не помнишь?

— Джет… — Я закусила губу, не зная, как открыть ему правду.

— Что, Солнышко? — Он снова наклонился, то ли шепча мне на ушко, то ли целуя его. — Неужели ты действительно забыла, как смутилась, когда наши пальцы соприкоснулись. Как отвечала невпопад, пряча за завесой ресниц свои бездонные глаза.

— Джет, черт возьми! — Я его оттолкнула, потому что поцелуи стали не легкими и случайными, а наглыми, провокационными. О нас и так уже слухи пошли, зачем он усугубляет положение? Еще и Уржик заворочался, вызывая у меня дискомфорт. Сейчас как цапнет опять. К черту такие развлечения! — Этого не было, понимаешь? Ты сам сказал, что хотел спать. Ты просто задремал. Тебе все приснилось!

— Вот как… — Тон его стал холодным, взгляд колючим. — А ведь еще днем ты была не прочь пойти со мной на свидание.

— А это здесь при чем? — Я окончательно растерялась.

— Скажи, маленькая, все дело в белобрысом хмыре, который вьется вокруг тебя, да? Он старше, богаче, и должность у него — мечта любого военного. Ты поэтому отказываешься признавать очевидное?

— Что именно очевидно?

Русло, в которое свернула наша беседа, растеряв всю свою романтичность, мне совершенно не нравилось. Мы даже танцевать перестали, замерли посреди зала и уставились друг на друга. Но все ведь было хорошо, зачем он так? Обиделся, приревновал? Дурак!

— Наш особенный момент, Ева. И поцелуй.

— Что?! — Если он хотел меня шокировать, ему это удалось. — Мы еще и целовались в архиве?

Теперь я точно была уверена, что квазар лжет. Потому что позволить такое там, куда в любой момент мог зайти папа… да ни в жизнь!

— Нет, целовались мы в парке несколько часов назад.

— Пфф… — выдохнула я, немного успокоившись. — Джет, поверь мне. Я не обманываю тебя, не кокетничаю, не плету интриги, я правда не помню, чтобы наливала тебе кофе и давала плед. И я сомневаюсь, что так поздно задерживалась в архиве. Может, ты принял за меня Крис? Глаза у нее до инициации тоже были голубые. Только что ей там делать в такое время…

— Это была ты. — Теперь и он начал хмуриться. А сердиться на меня, напротив, перестал. Потому что снова мягко закружил, увлекая в последнюю фазу красивого танца. — Или, как вариант, твой клон, но клонирование ныне живущих, насколько я знаю, запрещено законами Таалиса.