Баланс игры. Контрразведывательный роман. Книга 1. Русский морок

Дора Георгиевна осторожно перебила его вопросом:

– А вы уверены, что это была случайная встреча?

Профсоюзный босс понимающе улыбнулся, уверенно полез в карман и достал использованный билет в оперу.

– Вот там мы и столкнулись. Билет я купил за двадцать минут до спектакля. В курительной комнате я его заметил, а не он меня нашел. Мы провели вместе остаток вечера. Я терпел его нудность, помня, что вам, Дора, будет интересно. Он приезжал в Париж для получения последних результатов, как он заявил, в расчетно-аналитический центр концерна. И эти выкладки у меня есть, правда, они не вполне читаемы.

– Вы не шутите? Как удалось получить? – Дора Георгиевна не верила своим ушам.

Люсьен улыбнулся своей обворожительной улыбкой, которая начисто снимала все подозрения и неуверенность.

– Очень даже просто. Мы договорились встретиться с ним перед отъездом. Он мне утром позвонил в Объединенный профсоюз, сказал, что закончил работу и сегодня вечером уезжает. Мы засели в ресторанчике около вокзала, и мой знакомый сильно надрался, болтал об окончании серьезной работы. Потом расстегнул свой туго набитый портфель и вытащил бумаги. Одну папку он пренебрежительно отодвинул, сказав, что там неясная печать, а вторую показал мне. Сказал, что теперь крышка всем, их крылатые ракеты пролетят везде и попадут всегда точно в цель. Ну, а когда стал снова укладывать, то в портфель уже не помещалось. Вот тут-то я и предложил уничтожить второй экземпляр с неясной печатью.

– И он что, согласился? Это же сверхсекретный материал!

– Он просто махнул рукой и сказал, что их руководитель, его старый друг из «Общества исследования баллистических ракет», который и добился его перевода туда, как он сказал, гениальный немец, сотворит еще не то!

– И что?! – так и не вполне понимая, а еще более не веря, переспросила полковник Каштан.

– Рассчитались, он подхватил портфель, мне сунул в руки второй экземпляр с настойчивым требованием уничтожить. Он уже был сильно пьян. Я его проводил на вокзал, так он мне еще из окна делал знаки, как уничтожить этот экземпляр. Это было смешно!

– И что, этот экземпляр у вас?

– Да, мадам, у меня. А теперь будет у вас! – с этими словами он приоткрыл дипломат, и Каштан увидела пачку бумаг.

– Бывает же такое! – Дора Георгиевна так и не могла поверить до конца, – это что-то невероятное! Когда это было?

– Уже прошла неделя, как бумаги у меня. Я еще было думал, что он мне позвонит по телефону и спросит про эту копию. – Люсьен остановился, оценивая момент. – Ну он и позвонил, только ни слова не сказал об экземпляре, словно ничего и не было!

– Люсьен, это невозможное дело! Вы сделали для меня такой подарок, и мы его оценим по заслугам!

– Да бросьте, это действительно подарок. Но имейте в виду, личность этого немца на Лазурном Берегу строго засекречена. Даже я, сколько видел разных фирм и обществ, но такой конспирации не встречал никогда и нигде.

Каштан не ошиблась в своих подозрениях, получив в руки материалы такой ценности. Она не знала и только через полгода, по косвенным данным, как ни странно, в глубине СССР, в Краевом центре, смогла увидеть истинную картину случившегося с ней и ее агентом, поняв то немногое, что смогла ей сказать Николь Хассманн, дочь того самого, сверхзасекреченного разработчика ракет во Франции.

А пока Дора Георгиевна вернулась после встречи с «источником» в резидентуру и приступила к сдаче полученных материалов от «источника». Два раза стукнув в дверь технического отдела, появившийся дежурный буркнул:

– Дора, тут срочный вызов по телефону.

Дора Георгиевна взяла трубку и услышала голос помощницы посла:

– Товарищ Каштан, Степан Васильевич продолжает ожидать вас, прошу прибыть незамедлительно.

– Да, хорошо, Виктория Эммануиловна, я уже почти закончила дела и уже выдвигаюсь. – Каштан хмыкнула про себя, произнеся это армейское словечко в нежные ушки Виктории. До сих пор Каштан терялась в догадках, откуда раскопали эту даму в приемную.

Она повернулась к эксперту, улыбнулась, пожала плечами, расписалась о сдаче материалов от источника в журнале и вышла.

Посол любезно пригласил ее присесть, коротко глянул на Каштан и сказал:

– Сегодня ночью поступила телеграмма с пометкой «Срочно, особой важности». Пришла на мое имя из МИДа, – он поднял палец, – о вашем досрочном отзыве в Москву. Инициатор, скорее всего, наши «ближние соседи»[84]. Не могу понять, отчего они сделали такой обходной маневр, через МИД? – Он помолчал, давая осмыслить сказанное, и деловито добавил: – Два дня на подготовку и сборы, а потом вылетаете в Москву. Там вас встретят. Подробностей не знаю. Да и не хочу знать!

Дора Георгиевна Каштан немного подождала, помолчав, но далее ничего не последовало. Она вышла из кабинета и вернулась в помещение резидентуры здания посольства. Прошла контрольный осмотр в «предбаннике» и двинулась по коридору к двери кабинета резидента[85] Николая Четверикова. Постучала и, услышав разрешение, вошла.

– Здравия желаю, Николай Николаевич! Уже знаете? – спросила она, по лицу определив, что тот уже в курсе ее отзыва.