Баланс Темного

По пятнадцать минут я ждал, пока полоска заполниться хотя бы на четверть, чтобы потратить её за минуту. И так раз за разом. Восхождение на километровую высоту превратилось в покорение Эвереста, и на финишную прямую, где подъём стал более или менее пологим, мы поднялись только к ночи.

На верху дул ветер, и из-за свиста в ушах я услышал группу мужиков, только когда подошёл к ним метров на пятнадцать. Последние силы использовал, чтобы вскинуть на плечо дубину и задержать дыхание — если враги поймут, что я дышу всего на один удар, то медлить не станут. Мин, напевая песенку про толстожопую Маранту, врезался мне в спину.

— Тихо!

Они сидели с правой стороны от алтаря, сбившись кучкой, и о чём-то переговаривались. В темени ночи, я не мог разглядеть ничего, кроме контуров голов и надписей над ними:

Водос. Уровень Митры — 1. Пахарь.

Думир. Уровень Митры — 1. Пастух.

Блас. Уровень Митры — 1. Пахарь.

Табрин. Уровень Митры — 2. Мельник.

Бломир. Уровень Митры — 1. Рыбак.

Веод. Уровень Митры — 1. Рыбак.

Затаившись, я простоял минут пять, чтобы немного заполнилась выносливость — хватит на пару ударов и один отскок, но там их шестеро!

— Проходите! Чего встали?! — крикнул кто-то из темноты. — Нам не нужны проблемы!

Отлегло. Опустив дубину, я доковылял до алтаря. Он представлял из себя каменную арену с диаметром три метра, крышу которой подпирали колонны, в центре алтаря возвышалась гранитная стойка и поддерживала какой-то мутный камень размером с кулак. Отдышавшись, я собрался с духом и положил на камень ладонь. Ничего не произошло.

— И что дальше? — спросил я у Мина.

— Ждать, — ответил он и достал из кармана орех.

— В смысле, ждать?

— А ты думал — Треул прибежит по первому твоему зову? Таких алтарей по всей Отре — тысячи, стоят почти на каждой горе.

— Мин?!

— Чего? — травник закинул в рот орех

— Ты не мог раньше об этом сказать?!

— Ты не спрашивал.

Травник укусил орех и схватился за челюсть, я надеялся, что треснул его зуб, а не скорлупа.

— И долго ждать?

— Мы здесь уже вторые сутки сидим! — вместо Мина ответил кто-то из мужиков.

…….

Мы устроились по левую сторону от алтаря, и спустя пятнадцать минут Мин сопел, положив голову мне на плечо. Полоска выносливости заполнялась также медленно, как полоска установки виндовс 10 на втором пентиуме, и всё же с каждой минутой я чувствовал расслабление. Захотел спать.

Доступное количество переходов — 73. Хотите совершить переход?

Если Треул появится здесь, когда я буду в отключке, то все мои старания пойдут насмарку. Нет, ночь мне придётся провести на горе.

— Что ты скажешь ему, Блас? — спросил кто-то из мужиков.

— Всю правду, — ответил второй. — Треул учует ложь за версту. С ним не стоит шутить!

— И про охотника расскажешь? — вклинился писклявый голос.

— Про охотника расскажу в первую очередь, — ответил Блас.

Из разговора мужиков я понял, что их изгнали из деревни за то, что они разграбили какой-то караван, а спустя несколько дней они повздорили с охотниками в таверне и убили одного. Так пастухи, мельники и рыбаки превратились в бандитов. Чтобы уплыть на Акулий остров они похитили лодку, а хозяина и его сына отправили на дно. Затем Табрин приложил обухом по голове их общего друга — Самира за то, что тот слишком часто говорил, что они должны раскаяться и сдаться. Корабль бирюзовых клинков преградил им путь у самого берега, тогда они вернулись на материк и затерялись в джунглях, а когда за их головы назначили награды, они решили, что единственный способ выжить — это стать Ратхари.

Выслушав их историю, я положил дубину поближе. Мне предстояло ночевать бок о бок с грабителями и убийцами, которые прятались за масками деревенских простолюдин.

…….

На рассвете меня разбудило сообщение:

На вас действует проклятье Ратхари.

Ваше здоровье не восстанавливается.

Ваша выносливость не восстанавливается.

Вы умираете.

Пришла третья стадия. Вокруг полоски здоровья появился чёрный ободок, а её красное содержимое стало медленно испаряться. Здоровье убывало не быстрее, чем набиралась выносливость, но от этого — не легче. Я умирал.

Чёрные нити доползли до ладони и покрыли почти всё предплечье. Кожа на руке потрескалась.

Мужики сказали, что ждут Треула уже вторые сутки. Прошла ещё одна ночь. Кто может сказать, как часто хранитель осматривает свои силки? Трое суток — это он запаздывает или только что тут побывал? По меркам человека — трое суток — это приличный срок, а по меркам божества? Для него годы могут иметь такую же ценность, как для нас — минуты!

Нужно было чем-то заняться, и я просидел десять минут, отсчитывая в голове секунды, чтобы понять — как быстро закончится здоровье. По самым оптимистичным прогнозом получилось, что времени у меня осталось не больше трёх часов, хотя последний из них будет протекать уже с мигающей красной полоской и напоминать предсмертные муки.

Проснулся Мин и потянулся с широченным зевком.

— Доброе утро!

— Началась третья стадия.

— А?! — Мин обхватил себя за плечи и с ужасом посмотрел на мою руку. — И что делать?

— Если у тебя нет травы, которая приманит Треула, то — ничего.