«Леонтиск, сын Никистрата – прекраснейшей Эльпинике привет.
Ты не представляешь, как я скучаю по тебе – такой любимой и невероятной. И такой далекой, что иногда начинаешь сомневаться, а не приснилась ли ты мне? Видишь, что со мною делает любовь и разлука – еще чуть-чуть и я начну своими отшлифованными копьем пальцами царапать элегии в твою честь.
Спасибо за последнее письмо – уже третье в моей коллекции. Получил его вчера от прибывшего в Спарту посыльного господина Терамена (рад, что ты поддерживаешь контакт с Каллатидом, этим замечательным человеком). Пишу ответ немедленно – для того, чтобы его увез отбывающий завтра поутру гонец. Возможно, следующая оказия передать весточку отыщется не скоро (да-да, я уже перехожу к ответам на твои вопросы, любимая).
Слухи, дошедшие до вас, верны в одном – нам действительно удалось с помощью богов и удачи (хоть и немалыми усилиями) добиться главной цели – вернуть царскую власть Эврипонтидам, но уже не старому царю Павсанию, увы, не дожившему до этой победы, а его сыну Пирру. При встрече расскажу подробности, и ты сможешь представить глубину радости, в которой я сейчас пребываю. Увы, есть и плохая новость (знаю, что опять будешь меня упрекать и прошу о прощении): наша встреча снова откладывается, и, возможно, надолго. Враги Пирра, братья Агиады, изгнанные из Спарты, отнюдь не смирились и намерены отстаивать право на власть вооруженной силой. Ахейский союз, похоже, собирается вступить в борьбу на их стороне. Боюсь, нас ждет большая война. И я, разумеется, должен быть здесь, рядом со своим другом и господином. Прошу – не кори меня слишком сильно: все это к лучшему. Победа, конечно, будет наша – весь Лакедемон охвачен военным пылом и готов встать под знамена, а я уже говорил тебе, что спартанцы – лучшие из воинов, и ахеянам никогда нас не победить. Клянусь богами, я возлагаю большие надежды на эту военную кампанию. Наследник ценит меня, и я, с небольшой помощью удачи, имею все основания заслужить приличный чин и разбогатеть. (Последнее – для того, чтобы обеспечить будущей супруге достойный и привычный ей образ жизни. Не правда ли, я невероятно расчетлив?).
Ближайшее событие, которого здесь, в Спарте, ждут с большим волнением, – грядущее восшествие на престол Пирра Эврипонтида. Кстати, если делегация Афин соблаговолит прибыть на это торжество (в чем я почему-то сомневаюсь), то не сочти за труд, богиня моей души, черкни пару строк и попроси кого-нибудь из послов доставить письмо.
Представляешь, у нас на глазах случилось самое настоящее чудо. У самых ворот дворца Эврипонтидов внезапно зацвел куст граната – это в феврале! Главный спартанский жрец, Полемократ, тут же объявил, что исполнилось некое пророчество, возвещающее о начале новой эры, и Пирру Эврипонтиду уготовано великое будущее. Я тайком сорвал один из этих цветков-балаустионов. Посылаю его с этим письмом, дабы и тебе, мое сокровище, досталась толика счастья Эврипонтида.
Очень счастлив, прочитав о твоих героических победах над осаждающими дом женихами. Прошу, любимая, еще некоторое время продолжать в том же духе. Клянусь, я не заставлю тебя ждать долго и участь Пенелопы (о намерении разделить которую ты с таким милым ехидством сообщаешь в своем послании) тебе не грозит. Повторяю – мы увидимся, как только это будет возможно. Поверь, я жду нашей встречи не меньше (а, может, и больше) тебя. И ужасно страдаю от воздержания (а поваренка, с которым ты флиртуешь, заколю вертелом, как хряка).
Масло в лампе на исходе, так что буду заканчивать. Да и не передать на пергаменте всего, что я хотел бы сказать, красивейшая из афинянок.
Говорю тебе – до свиданья, моя любовь. Буду с нетерпением ждать весточки и при возможности напишу сам.
Твой Львенок.
