Балаустион

— Клеомен и его храброе войско долго сопротивлялись объединенным силам македонян и ахейцев, но постепенно все города Пелопоннеса были потеряны и македонская армия двинулась на Спарту. У городка Селассии тридцатитысячная армия Антигона и двадцать тысяч гоплитов Клеомена сошлись в жесточайшей битве. Речь шла о самом существовании Лакедемона — таким, каким он был издревле и возродился вновь. Клеомен, стоявший в центре, опрокинул противостоящую ему фалангу и погнал дрогнувших македонян, избивая их в бегстве. Но правый фланг спартанского войска, возглавляемый братом Клеомена, был окружен и изрублен. Узнав об этом, лакедемонский царь пришел в отчаяние, но тут гоплиты из периэков, бывших илотов, окружили его и громкими криками потребовали вести на врагов. И они ударили на праздновавший победу левый фланг македонян, и в кровавой рубке оттеснили их, и собрали своих павших. Ночь разделила противников. Хотя половина лакедемонского войска полегла, с наступлением утра Клеомен был готов продолжить битву. Но в это время к Антигону прибыл гонец, сообщивщий, что в Македонию вторглись полчища иллирийцев и дарданов. Потерявший, как и Клеомен, половину армии, Антигон решил более не искушать судьбу и отправился защищать родину. Это была победа, хоть и купленная горькой ценой. Лакедемон устоял, остановив врага мужеством и силой оружия. Герои-периэки после Селассии получили за доблесть права граждан, так как множество участков лишились своих хозяев. Это было последнее, что успел сделать великий царь спартанцев. Не прошло и года после Селасии, как его прямо на общественной трапезе внезапным ударом меча в живот убил один из озлобленных потерей земли спартанских аристократов. Много говорили о том, что руку нападавшего направляло золото Арата, боявшегося силы Клеомена и популярности его идей. Достоверно об этом ничего не известно, так как самого убийцу тут же изрубили в кровавые ошметки обезумевшие от горя телохранители царя. Траур по герою сменила кровавая склока за власть, закончившаяся воцарением малолетнего сына Клеомена при опекуне Маханиде, человеке влиятельном и жестоком. Маханид не имел и четверти клеоменова полководческого таланта и умения вести за собой людей, а пренебрежительная надменность оттолкнула от него многих новых граждан. Итог был плачевен — ахейцы разбили лакедемонян и подошли к самому городу. Маханид был убит, и Филопемен, стратег ахейцев, продиктовал унизительные условия мира. Спарта лишалась плодороднейшей Мессении и прочих владений вне Лаконики, принимала обратно всех изгнанных при Клеомене и восстанавливала ненавистную власть эфоров — надзирателей за царями. Власть эфоров была даже усилена — с тех пор они избираются не на год, как прежде, а пожизненно. Богатство, алчность и раздор вновь вернулись в Спарту, но благодаря Клеомену она до сих пор имеет и многочисленное сословие гоплитов и агоге — знаменитую систему воспитания воинов. Опробованную мною на собственной шкуре, между прочим! Хвала богам, что Спарта такой консервативный полис! — щегольнул Леонтиск ученым словцом.

— Консе… какой? — не оценила его умствований Эльпиника.

— Ну, город, в котором свято соблюдаются традиции и старинные установления, даже законы Ликурга, принятые в незапамятные времена, и никакие перемены не приветствуются. Например, согласно этим законам гражданин сам не воспитывает своего сына, а отдает его в агелу, государственную военную школу, где его отпрыск воспитывается, независимо от положения отца, на равных со всеми правах. Сыновья возвращаются в семью, только став воинами, то есть успешно завершив обучение и получив назначение в один из отрядов.

— Какие дикие законы! А что, если человек не хочет отдавать своего ребенка в агелу?

— Что ты! Воспитать сына по агоге — гражданский долг и дело чести для всякого полноправного гражданина. Другое дело — сословие периэков, ремесленников. Их дети воспитываются при отце, а военную службу проходят во вспомогательных частях. Сейчас, когда гегемония Рима практически прекратила войны между полисами, уже выросло целое поколение периэков, не державших оружия в руках. Для Спарты, что веками жила войной, это явление невероятное. Раньше периэки за доблесть могли получить статус гражданина, и многие из них этого добивались. Хорошо еще, что солдаты-граждане, составляющие сословие гоплитов, имеют возможность с одобрения геронта наниматься в другие государства и заниматься традиционным воинским ремеслом.

— Наемников набирают и здесь, в Афинах, — вставила девушка. — Клеомед и сам… Ой, прости!

— Не напоминай мне о своем брате, прошу!

— Извини. Я только хотела сказать, что он тоже два года прослужил в наемниках у египетского царя. Отец говорил, что вербовщики Птолемея тогда ездили по всей Греции, собирали войско для войны с нубийцами.