Балбесы (СИ)

Хрюша побледнел. Видимо, перед предстоящим налётом мысли о висельниках его совершенно не забавляли.

Они заходили всё дальше в чащу.

— Может, мы сумеем в лесу найти грибов, или ягод каких, — жалобно заканючил Хрюша, — я есть хочу.

— Я тебе так скажу, если найдёшь в этом лесу что-то кроме ножа в пузо, уже считай, повезло.

Наконец, Блонди остановился, выбрав хорошее, по своему разумению, место для засады.

— Ну, с богами, ребятушки, — сказал он. — Двум смертям не бывать, нищеты не миновать, или как там говорится.

Блонди посмотрел на Хрюшу, явно ожидая, что тот его поправит, но бледный как смерть Хрюша только продолжал бурчать себе что-то под нос.

— Смотри веселее, поросёнок, мы на тебя рассчитываем. Давай, прячься.

Хрюша, как пьяный, полез продираться сквозь кусты, а Генри и Блонди отошли ярдов на тридцать вперёд.

— Подходяще, — сказал Блонди, — давай, вали.

Генри поплевал на руки, достал из-за пазухи топор и надрубил ствол дерева возле дороги.

— Хорошо, — сказал Блонди. — Как Хрюша подаст знак, и ты увидишь телегу, валишь ствол и он закроет им дорогу. Но слишком рано только не бей, а то они всё увидят и успеют приготовиться. Ну и поздно не руби, в лошадь попадёшь. Ни к чему калечить божью тварь. Лошади красивые.

Внезапно закончил он, и спрятался с другого края дороги. Держа топор в руке, Генри занял своё место. Время тянулось мучительно. Дождь заливал глаза. От холода и нервов его трясло, как лист на ветру. Наконец, из-за поворота дороги послышался странный звук. Сравнить его можно было только с тем, как если бы бык наступил на лягушку.

— Заставь дурака богам молиться, — донеслось из противоположных кустов.

Грохот конских копыт и скрип колёс становились ближе, и чем ближе была телега, тем быстрее билось сердце Генри. Когда телега уже поравнялась с засадой, на секунду Генри показалось, что его одновременно стошнит и он упадёт в обморок, но усилием воли взял себя в руки, вскочил и рубанул дерево. Чахлая березка с треском повалилась и перегородила телеге дорогу. Из кустов, с арбалетом наперевес, выскочил Блонди. Генри, держа топор, выпрыгнул на дорогу и заорал нечто нечленораздельное. Все указания он мгновенно забыл, так что замер как вкопанный и продолжал орать.

На телеге сидело двое крепких чернобородых мужиков.

— Батюшки-святы, — охнул один из них.

С тоской Генри подумал, не прекращая свой унылый вопль, что Хрюше надо было бы сказать подавать сигнал только тогда, когда на повозке не будет двух здоровых мужиков, которые без сомнения могут мешок с мукой в кулаке спрятать.

— Бросай поводья, смерд, это конокрадство! — крикнул Блонди, старясь переорать Генри.

Тому стало стыдно, и вопить он наконец-таки перестал.

Мужики переглянулись.

— Вам лошадь нужна?

Блонди кашлянул.

— Ну, вообще-то, нет, это того... ограбление... Отдавайте ценности!

— Ценностей у меня нет никаких, — сказал возничий. — А вот звездюлей у меня сколько угодно, сейчас я тебе взвешу полной мерой, щенок. Я тебя сейчас так отлуплю, всеми богами клянусь, так отлуплю, что внуки твои ещё побитыми рождаться будут.

С этими словами он потряс пудовым кулаком и Генри понял — может, не врёт.

— Это твои последние слова, смерд, лучше бы ты молился! Золото, бриллианты, серебро, бросайте всё! — крикнул Блонди.

— Вот же вы лиходеи какие! Убирайтесь к чёрту, нечего вам честной люд грабить.

— Какой ты честной людь, смерд, — обиженно сказал Блонди. — Рожа такая, что в сундук не пролазит. Отдавай золото, кому говорят.

— Какое тебе золото, — пробасил возничий, — убирайся к чёрту!

Он достал из-под козел сучковатую дубинку.

— Давай не дури, не дури, кому говорят — Блонди попятился. — Не доводи до греха. Вы окружены! У нас здесь ещё десять лихих ребят, враз вас на тот свет отправят!

— Врёшь, душегуб окаянный, ей-богу врёшь.

— Нет, не вру, — соврал Блонди. — Эй, ребята, подайте голос!

Генри на секунду сам заинтересовался, к чему ведёт Блонди, но с разочарованием быстро понял, что никакого плана у того нет, и его приятель в отчаянии. Мужики прислушались. Тишина.

— Ну, я тебя сейчас проучу, шутник лесной, — заорал мужик с дубиной, спрыгнул с повозки и побежал на Блонди.

Тому ничего не оставалось делать, как навести на врага арбалет и нажать на крючок. Треньк! Мокрая тетива едва выплюнула стрелу, которая упала у ног Блонди.

— Да твою-то мать, — грустно сказал он и дал арбалетом по башке подбегавшему мужику.

Того это задержало едва ли на секунду и Блонди, выбросив разломанный напополам арбалет, бросился бежать в лес. Второй мужик посмотрел на Генри с топором и оценил тот факт, что у Генри топор. Генри же в свою очередь оценил тот факт, что на убийство он не подписывался. В это время сзади раздалось сдавленное квохтанье, словно кто-то в лесу душил гигантскую курицу.

— Это что ещё за леший? — оглянулся мужик.

Генри быстро сориентировался в ситуации, бросил топор, подбежал к телеге, схватил с неё самый маленький сундучок, сунул его подмышку и бросился наутёк.

— А ну вернись, демон!