Балдежный критерий

— Еще бы!

— Ключ, подсказка, намек — вот что было важно, Джейк. Получив его, я смогла сопоставить жизненный цикл обитателей Максимилиана-II с особенностями вида гома на Венере, чешуекрылых на Земле и сисменсинси на Алтере VI. А решающим аргументом, подтвердившим правильность моей гипотезы, оказался тот факт, что одно из крылатых существ вылупилось из кокона как раз в тот момент, когда я заканчивала свои объяснения.

— Ну и как они все это восприняли?

— Поначалу были ошеломлены. Однако мне удалось в полной мере удовлетворить их интерес, а главное — навсегда освободить от гнетущего страха. Конечно, они по-прежнему умирают в пещерах — в этом плане все, естественно, осталось неизменным. Но теперь они получили возможность воспринимать жизнь как совершенный репродуктивный цикл, а пещеры — как ключевую точку своего развития. А какую совместную деятельность они могут развернуть! Да, собственно, уже разворачивают.

— Совместную деятельность? — Донелли почти удалось сесть. Хелена обтерла ему лицо мягкой тканью.

— Разве вы не догадываетесь? Жители подземелья повреждали птичьи сады, выкапывая корни. Теперь они будут использовать только старые, сильные растения, которые наземные существа специально оставят для них. Кроме того, обитатели туннелей обеспечат корням растений питательное пространство для роста. В ответ птицы принесут им прежде недоступные наземные растения, а они, в свою очередь, обеспечат крылатых тем, что добывают и создают в своих шахтах. А какое интеллектуальное развитие отныне получат их детеныши, путь и на расстоянии. А когда система ламп дневного света, которую специально для них разработал доктор Юссуф, станет повсеместной, птицы смогут свободно путешествовать по туннелям и выведут их обитателей на поверхность. Все инстинктивное и случайное будет вскоре вытеснено развитой наукой.

— Неудивительно, что они с таким энтузиазмом добывали контрауран. И после того, как вы столько для них сделали, пришлось еще чинить корабль, возиться со мной, взлетать и прокладывать курс к ближайшей космической трассе?

Она пожала плечами.

— Доктор Блейн помог со взлетом. На этот раз он не перепутал кнопки! Кстати, что касается отчета, корабль мы поднимали в воздух под вашим прямым руководством.

— Вот как?

— Именно. Верно, доктор Блейн?

Археолог нетерпеливо оглянулся.

— Ну-у, разумеется… Разумеется! С тех пор как на борту «Ионийского Фартука» произошла катастрофа, я все время выполнял приказания мистера Донелли.

Возникла пауза, в течение которой доктор Блейн опять принялся втолковывать что-то насчет топора доктору Юссуфу.

— Сколько вам лет, Хелена? — спросил Донелли.

— О… уже много.

— Вы хотите сказать, что слишком умны и образованны для меня?

Женщина кокетливо склонила голову и загадочно улыбнулась.

— Возможно, и так. Посмотрим. Для начала нам необходимо вернуться на оживленную космическую трассу и убедиться в том, что опасность нам больше не грозит. Потом вам предстоит еще получить лицензию третьего помощника… Эй! Над чем это вы хохочете? Я что, сказала что-то смешное?

Донелли никак не мог справиться с приступом смеха.

— Нет-нет, я просто подумал о том, как мы в конечном итоге раздобыли контрауран. Мы всего лишь объяснили скопищу гусениц, что детей приносят бабочки!

Вопрос частоты

Доктор Амадей Баллихок с гордостью указал пальцем через весь огромный кампус Университета Мег, Беш и Хэл Турман.

— Вот, — выдохнул он, обращаясь к взволнованно внимавшей ему группе, — вот это совершенное, обтекаемой формы здание, украшенное диагональными полосами. Гордость Университета и последнее дополнение к нашим великолепным образовательным возможностям. Дименокоммунаплекс!

— Целое здание, — с благоговением, греющим душу любого мужчины, воскликнула молодая женщина справа от него, — для одного только прибора!

Президент университета любезно улыбнулся ей и перевел взгляд на остальных посетителей. Его широкая грудь под сшитой дорогим портным рубашкой из чистого стекла прямо на глазах раздувалась от гордости.

— Да. Одна машина.

— Один только вопрос, сэр, — неуверенно сказал очень красивый молодой человек, сотрудник иллюстрированного журнала «Телевидение во вторник». — Меня немного смущает только один момент, доктор: ведь Дименокоммунаплекс вряд ли можно считать образовательным прибором. Я хочу сказать… Его ведь не будут использовать для обучения? Он предназначен для исследований, верно? Для какого-нибудь сумаса?

При этих словах все остальные журналисты явно задумались и принялись чесать в отмытых дорогими шампунями затылках тщательно наманикюренными пальцами.